Премудрость 11:
Почему люди (человечество) верят «высоким дядям»-говорунам- А потому, что говоруны ХИТРЫЕ ОБМАНЩИКИ, нанятые артисты, которые за цуцы в карман и за возможность «заработать» забивают народам мозги, вешают лапшу на уши играя на людских ожиданиях, чувствах и надеждах. То есть создали ЛЖЕРЕЛИГИЮ, в которой идолками выступают как конкретные высокопоставленные дяди, так и некие мирские блага. Например преуспеяние, удовольствия и деньги. Этим народы ловят, как карася на крючок и народы ловятся. Потому что они ЭТОГО ХОТЯТ.
Потому что люди хотят СЕБЕ В КАРМАН, и прежде всего «дермократы»; их кредо «шоб нам всё было и ничего за это не было». То есть: Будем «зарабатывать» (в переводе - жульничать и воровать) братцы; шо ж поделаешь – не мы таки, жись така». То есть возникает целый КОМПЛЕКС Империи брехни и сатанячества - царство Лахновского.
В этом царстве одни играют роль актёров-утешителей, которые представляются очень сильными, умными и заботливыми; которые шось там «делают» и «борятся с коррупцией". Они бы дескать хотели и хотят, но вот они (нехорошие воры) усё время мешають и ложатся поперёк путя. А они (эти хорошие) на самом деле у руля закона и дермократии и усё время ищуть правильные умные решения, законы. И вот дескать щас как найдём, как придумаем волшебное средство – так оно всё и само пойдёть. Всем будет по бутерброду с колбасой и по сто баксов денег. И вообще идёть «развитие», всё такое; зло потихоньку изживается, дядя бачить на сто лет впярёд и те которые сидять сверху такие-претакие прохвессионалы что просто ус...ся можно. И вы дескать лекторат шибко пасти не раскрывайте, а то впендюрим вам порочание власти и фэйки про СВО, либо оскорблиння диячого прэзыденту, який в тяжких боях отстоял Кыйив и отразил российську агрэссию.
То есть вякаешь против или не дай Бог оружие в руки взял – это посягательство на Высших людишек, раскачивание лодки и видкрыта зрада. А высшие – оне истинные арийцы, так как у них есть паханы и насосана большая деньга.
А другие - те которые внизу (собственно народ, который есть скопище РАЗНЫХ людей) - это вроде зрителей которые сидят в зале и ждут, когда сюжет получшает и всех обнесут мороженым и горячим чаем. Причём у каждого есть такая надежда ухватить себе даже двойную порцию. И уже вот прямо пахнет чаем и бутербродами с колбаской; вот уже приближается хтось-там с разносом. Только вот незадача: опять жрут другие. Как у Гоголя в рассказе про гэтьманскую грамоту когда дед в пекло к чертям в поисках оной попал.
И вот оказался Дед за одним столом с чертями:
Дед таки, не мешает вам знать, не упускал при случае перехватить того-сего на зубы. Едал, покойник, аппетитно; и потому, не пускаясь в рассказы, придвинул к себе миску с нарезанным салом и окорок ветчины, взял вилку, мало чем поменьше тех вил, которыми мужик берет сено, захватил ею самый увесистый кусок, подставил корку хлеба и — глядь, и отправил в чужой рот. Вот-вот, возле самых ушей, и слышно даже, как чья-то морда жует и щелкает зубами на весь стол. Дед ничего; схватил другой кусок и вот, кажись, и по губам зацепил, только опять не в свое горло.
В третий раз — снова мимо. Но народ – люди надёжные. В смысле, они надеются, что в четвёртый, пятый или хоть в 3278-й раз удастся пропихнуть колбасу всё-таки себе в рот. Мол, черти наедятся и тогда должон настать наш черёд (укр. – наша чэрга). И ребята ждут, как он:

И ждать будут.