ПОХОЖДЕНИЯ ЭКОНОМОВА
Sic habelis gloriam totius mundi – так обретается мирская слава.
Часть вторая
До её квартиры они шли молча. Соискатель удовольствий всё время думал о влиянии макропрозопов на судьбы мира. Когда они вошли в её уютное гнёздышко, девушка стала раздеваться. Профессор не спешил этого делать и продолжал напряжённо думать о важном. Увидев, какой перед ней могучий мыслитель, красавица прониклась к нему уважением и сама его нежно освободила от одежды. Полностью обнажив его, она повлекла соискателя в душ и принялась омывать его могучее тело. Её действия вызвали у Экономова поток эмоций, мешавших его размышлениям, но он усилием воли продолжил мыслительный процесс. Закончив с омовениями и вытерев мужика насухо полотенцем, девушка повела его в спальню. Напряжение разлилось в организме мыслителя, и процесс мышления стал затормаживаться. Ухватив ручкой за самый напряжённый участок тела профессора, и вскрикнув: «о-го-го!», красавица надела на сей участок цветную резинку с ароматом тропических фруктов.
- Когда же начнутся удовольствия? – пытался анализировать обстановку соискатель. – Жрать ведь хочется!
Уложив его в кровать на спину, милая девица уселась на него верхом и начала медленно приподниматься и опускаться.
- Странный ритуал. В прочем здесь мило и на ужин наверняка будет что-нибудь вкусненькое – утешал себя Экономов.
Девушка тем временем ускорила темп движений и покрылась испариной, а голос приобрёл хрипловатые нотки.
- Вот ведь как старается – заметил наблюдательный мыслитель.
В этот момент, словно прочитав его мысли, нежное создание со стоном повалилось ему на грудь.
- Тебе хорошо? – прохрипела она.
- Неплохо – ответствовал советский инженер. – Только поесть бы чево.
Создание, лежало на его могучей груди, не двигаясь.
Ну и цирк! – подумал он, а вслух сказал: - Мы будем ужинать, а то я проголодался?
Девица вскочила, и элегантно покачивая попой, удалилась на кухню.
- Ну вот! Сейчас начнутся удовольствия – сладко зажмурился соискатель.
Через несколько минут, заботливая фея вкатили в спальню столик, уставленный разными блюдами. Снова усевшись на мыслителя, фея начала ласково его кормить слегка поёрзывая от удовольствия. Еда была вкуснейшей и могучий мыслитель, даже не мог определить, что это такое, так как раньше не едал такого.
- Да, полакомиться такими деликатесами в награду за час гимнастики это редкостная удача и очень эффективное времяпрепровождение – пришёл к выводу Экономов.
Съев всю еду и отказавшись от алкоголя, мешающего мыслительным процессам, он обратил свой взор на прелестную хозяйку.
- Невинное и чистое создание. Так стараться за какую-то потёртую бумажку. Да, женщин понять трудно – резюмировал он свои наблюдения.
Создание, тем временем, уже совсем взмокло, и, издавая хриплые стоны, то елозила на нём, то замирала, прижавшись к его груди.
- Мультиоргазм – мелькнуло и погасло в сознании мыслителя, что-то совершенно чуждое его гражданской позиции.
Наконец девушка устав от ритмичных покачиваний, приникла к античному торсу Экономова и сладко прошептала ему:
- Ну, ты сила! Уже несколько часов бьюсь над тобой, а ты всё держишься. У меня такого никогда не было. Ты классный мужик!
- Она не знает моих интеллектуальных способностей – думал про себя мыслитель. – А то вообще бы, обалдела.
Наивное создание, являясь человеком ответственным, стало доводить начатое мероприятие до логического конца. Покрывая стан профессорла поцелуями, она добралась до источника эмоций, мешающего мыслительным процессам соискателя. Целительные уста быстро устранили помехи для могучего потока сознания, изливающегося из разума Экономова. Утомлённая проделанной работой заботливая фея, уснула, положив голову на грудь мыслителя, поглощённого осмыслением роли макропрозопов в постиндустриальном обществе.
Утром, выполнив ряд гимнастических упражнений в паре с волшебницей и плотно позавтракав, мыслитель намылился на работу. Он вложил в ручку прелестницы заветную бумажку и по-отечески поцеловал её в лобик.
- Приходи когда захочешь! Я всегда буду, рада тебя видеть – молвила на прощанье девица.
Июньский день начинался восхитительно. Пахло скошенной травой. Пели птички. Утренняя прохлада ласкала кожу, и мысли текли, сами собой без всякого видимого усилия.
- С точки зрения макропрозопа оно конечно так. Но с другой стороны мы ж не в цирке и зачем нам эта акробатика? Вот-вот! А главное, безобразие то какое! - рассуждал профессор Экономов.