Далее. Мы указали на то, что падение цен на нефть есть нечто очень нежелательное для российского монополистического капитала. Но буржуазия не является чем-то однородным, она делится на фракции. Ведь в России кроме "Газпрома" или "Лукойла" есть и другие промышленные компании, которые занимаются вовсе не добычей нефти и других энергоносителей, а их потреблением. И чем выше мировые цены на энергоносители, тем выше и те на них цены, по которым нефте-газовый сектор российской экономики продает этот продукт внутри России. Следовательно, высокие цены на нефть отрицательно сказываются на деловой активности обрабатывающих, строительных, химических, сельскохозяйственных, транспортных предприятий, предприятий сферы услуг и пр., ведут к снижению их прибылей, сдерживанию их развития. Следовательно, не вся российская буржуазия радуется высоким ценам на нефть. Или, говоря точнее, иные, нежели занятые нефте-газодобычей, фракции буржуазии могут радоваться высоким ценам на нефть лишь в том случае, если с хозяйственной точки зрения переходят на общеполитическую, т.е. отстаивают интересы класса российской буржуазии как целого против интересов пролетариата.
Может показаться, что высокие цены на нефть в интересах российского пролетариата в том смысле, что они ведут к более благополучному состоянию российской экономики, стабильности и т.п. Может также показаться, что, не будучи в таком восхищении от высоких цен на энергоносители, в каком пребывают "медведи", мы отстаиваем принцип "чем хуже, тем лучше" и якобы желаем российским рабочим зла. Однако это не так. От высоких цен на энергоносители пролетариат страдает больше, нежели от низких, ибо высокие на них цены (цены на внутреннем рынке, который ведь не отгорожен китайской стеной от рынка мирового) ведут к дороговизне жизни: дорожают транспортные, коммунальные и другие услуги, промышленные товары и пр., ухудшаются отношения даже и с ближайшими народами, т.е. с Белоруссией и Украиной. Тот российский пролетарий, который выступает за то, чтобы за поставляемые баррель нефти или кубометр газа урвать с Белоруссии или Украины лишний рубль или доллар, отстаивает на деле интересы российской буржуазии, а не свои. Ибо этот лишний рубль или доллар не только не пойдет в его карман, но, скорее всего, даже обернется против него.
Как видим, цены на нефть, их снижение или повышение вовсе не оказывают некоего однозначного влияния на экономику России, на положение рабочего класса и возможный рост рабочего движения. Цены на нефть могут падать, а положение рабочего класса при этом может оставаться сравнительно без изменения или даже улучшаться, если тому содействуют другие экономические и политические условия или факторы, например, развитие обрабатывающих отраслей промышленности вследствие снижения издержек на покупку нефти и перенос государством акцента в экспорте с энергоносителей на продукцию этих отраслей. Российскую экономику можно сравнить с тем немощным стариком, который ныне не может обойтись без костыля - высоких цен на нефть. Уберите этот костыль - и старик упадет. Однако коренные причины падения заключаются не в отсутствии костыля, а в немощности того, у кого костыль отняли. Хорошо понимая это, российская буржуазия стремится поднять производительность труда. Но она стремится к этому, не меняя в корне существующих производственных отношений. Она и не может изменить их, таково ее положение как класса, таков ее интерес.
В своих "февральских тезисах", т.е. на недавней встрече с представителями прессы, Путин сказал: "Две как минимум крупные проблемы нам нужно решить. Это диверсификация нашей экономики и придание ей инновационного характера развития, повышение в этой связи, многократное повышение производительности труда, как я говорил, даже до четырех раз, может быть." И несколько дальше: "А если ставить перед собой амбициозные задачи и цели, основанные только на реалиях, на реальном анализе, целенаправленно самому идти к достижению этих целей и решению задач, мобилизовывать общественные силы, государственные силы на это, то цели будут достигаться."