Продолжение ответа Кара-Мурзы (см. выше) :
Самый высокий урожай был собран в 1913 г., уже без Столыпина. Но это был уникальный год – урожай пшеницы в два раза выше, чем в 1911 г., и на 39% выше среднего за 1906–1911 гг. Так вот, в 1913 г. в России было собрано 5,3 млрд. пудов зерна, а в США – 6,4. По суммарному урожаю в самый лучший год Россия уступала даже одним США. В отношении главной отрасли экономики России академик Яковлев сказал неправду, и ему не было сделано ни одного упрёка. То же и в отношении промышленности. Прирост производства за 1906–1910 гг. (когда Столыпин руководил реформой) составил 27,7%. О двукратном увеличении и речи не было. Ложь, если она «политически целесообразна», стала узаконенной. Потом сами лжецы стали решать, что «целесообразно», а что нет. Обман стал социальной нормой реформаторской элиты России – вот главное. Какую роль сыграл этот обман, вошедший в норму? Приняв логику обмана, интеллигенция отошла от рациональности. Стало можно игнорировать фактическую информацию, в том числе количественную. Общество утратило инструменты для познания реальности. Лжец теряет контроль над собой, как клептоман, ворующий у себя дома. Речь идёт о сдвиге в мировоззрении, подрыве жизнеспособности нашей культуры. Это произошло в самой доктрине реформ и за эти годы стало элементом «культурного ядра» общества. Это программа-вирус нашего сознания. Вот лекция С. Кордонского, члена одной из трёх групп, которые замышляли реформу. Он говорит: «Моё глубокое убеждение состоит в том, что основной посыл реформаторства – то, что для реформатора не имеет значения реальное состояние объекта реформирования. Его интересует только то состояние, к которому объект придёт в результате реформирования. Отсутствие интереса к реальности было характерно для всех поколений реформаторов, начиная с 1980-х годов до сегодняшнего времени». Для разумного человека это признание чудовищно, но оно делается без всякого волнения. В дискуссии после лекции он высказал нелепую мысль, будто «реформ не было» – так, шалости. Его и спрашивают об одной из шалостей: «Реформ не было, а отпуск цен был. Это был благотворный шаг?» Он отвечает: «А хрен его знает». Представьте: одного из авторов доктрины спустя 12 лет спрашивают, какова нынешняя оценка этого шага, и он отвечает: «А
хрен его знает".
(с)