Что руководило «убийцами в белых халатах»? Ответы на этот вопрос расходятся.
- Работники Минздрава утверждают, что радиационный метод лечения был общепринятым в те времена и практиковался и в Советском Союзе. Его тяжкие последствия не были известны медицине. Другие объясняют это «обсессией» (одержимостью) д-ра Хаима Шиба, который решил во что бы то ни стало смыть пятно позорной паршивости со славного еврейского имени. По их мнению, чисто научная увлеченность и готовность рискнуть во имя достойной цели двигала профессором. Одни сравнивают его с Пастером, который привил самому себе бешенство, чтобы проверить свою вакцину. Другие говорят об опасности массового применения новых научных методов, о слепой вере в науку.
- Однако, говорят создатели фильма, Пастер пробовал вакцину на себе, не на других. Трудно говорить о слепой вере в науку, если все облученные относились к другой этнической группе. Если Хаим Шиба так верил в науку, почему он не облучал ашкеназских детей, среди которых парша тоже попадалась нередко?
Эта история напоминает теорию возникновения СПИДа, страшной болезни, губящей и по сей день миллионы африканцев – и не только их. По этой теории, описанной в книге британского журналиста Эдварда Хуппера (Edward Hooper) «Река» (The River, Penguin 2000), двое ученых, современников Хаима Шибы, Хилари Копровский и Стэнли Плоткин, разработчики вакцины против полиомиелита, вакцинировали миллион африканских детей в верховьях Конго вакциной, сделанной из почек больных обезьян. Хуппер обвинил разработчиков в расистском безразличии к судьбам «низшей расы».
Есть и другие, альтернативные объяснения.
- Одно из них связано с популярной у сионистов евгеникой. Многие врачи молодого Израиля восприняли расовую теорию, разработанную ведущими сионистами Нордау и Руппином, и мечтали вывести новый тип еврея – высокого голубоглазого блондина, яростного и беспощадного сверхчеловека, способного железным жезлом пасти народы. Они не были в восторге от своих новых сограждан из стран Магреба. Расисты до мозга костей, ненавистники «чурок», они считали, что не для того прогоняли палестинцев, чтобы на их место поселить другую «ориентальную» расу. По их мнению, марокканские евреи «портили породу», а парша в их глазах была видимым клеймом расовой неполноценности.