Любой эксплуататор суть социальный паразит (не без некоторых элементов симбиоза с эксплуатируемыми) и, как следствие этого, наиболее прогрессивно работать не на хозяина, а непосредственно на общественное благо, наиболее близким олицетворением которого является государство или достаточно крупная общественная организация (артель, колхоз).
Я три года проработал советским рабочим и кое-что в этом понимаю.
Да на первом месте были деньги (зарплата, премия) и иные связанные с работой материальные блага (квартира, дача /зачастую участок под неё выдавался от завода/, льготное санаторно-курортное лечение и т. д.). И, вместе с тем, в мотивации к труду участвовали и нематериальные компоненты. Радуюсь я это мой труд вливается в труд моей республики /В. Маяковский/ На полном серьёзе констатирую была у меня такая радость (пусть даже на втором плане), которая между прочим обуславливала мою очень сильную злость на бездарное или специально-вредительское начальство, чьё ошибочное или специально-вредительское планирование сводит на нет и попусту разбазаривает праведный труд тысяч и тысяч советских рабочих. Помимо этого был небольшой страх перед состоянием неработы (статья советского УК за тунеядство), которого сейчас совсем нет. Надо работать (все работают) и всё тут. Это звучало как аксиома (а у человека, как известно, аксиоматический способ мышления).
Далее, нематериальные стимулы к работе (так называемая сознательность, радость от хорошо проделанной работы, наслаждение от работы по призванию), стоявшие у большинства советских граждан на втором плане, приблизительно у 5 % населения были доминирующей мотивацией. На полном серьёзе утверждаю, что не будь зарплаты (а будь только кормёжка и какая-нить одежонка), то эти люди всё равно бы продолжали работать с такой же самоотдачей. Порукой тому ранние Ельцинские времена, зарплату годами неплатили, а люди по большей части всё равно исправно выходили на работу и добросовестно выполняли свои трудовые обязанности. Такого не было ни в одной стране мира. Да была конечно надежда, что всё утрясётся и задержанную зарплату в конце концов выплатят, и, вместе с тем, была очень сильна инерция от, обуславливаемой, в ещё совсем недавние времена, советской пропагандой, коммунистической мотивации к безвозмездному труду (всякие там субботники и т. д.). Это исчезло только со сменой собственника в результате приватизации. Пока государство владело производством люди, по большей части, были готовы вклалывать на него и за бесплатно. Такое одними материальными мотивациями к труду не объяснишь...
В 1919 году, уже после начала гражданской войны белые атаманы искали себе в штабы разных учёных, которые состряпали бы им политическую и экономическую программы. Среди них так или иначе оказался Виктор Штейн – человек интересной судьбы, который впоследствии от белогвардейских идей освободился и даже успешно работал в СССР. Так вот относились к ценным сотрудникам в «ужасном тоталитарном Союзе». Однако на тот момент он действительно был проникнут белой идеей, потому в журнале «Свободная речь» №215 в статье «Будущее русской промышленности» писал следующее:
«Развращенный заманчивыми перспективами социалистического рая, твердо уверовавший в то, что труд есть зловредное буржуазное изобретение, старый русский рабочий стал непригоден к несению промышленной службы… Врачевание этой моральной порчи может растянуться на ряд лет, и только властное вмешательство царя-голода может ускорить естественное течение этого процесса. Во всяком случае, компромисса в этом вопросе быть не может.
Если рабочие не сумеют найти в себе нравственных сил для самообуздания, придется создать новые рабочие кадры — быть может, даже ввозить рабочих из-за границы».Это те самые «ленивые рабочие», которые работали по 15 часов в сутки, жили в бараках и получали гроши, которых еле хватало на выживание. Именно их стремление к более справедливому распределению благ и к достойному отношению к себе Штейн называет «моральной порчей». Тут проявляется буржуазное мышление во всей красе, которое в целом было присуще большинству высокопоставленных белогвардейских чинов.
Штейн впоследствии встал на путь исправления, чего не сделали большинство тех, кого современные националисты поднимают на знамёна. Они тоже борются за Россию, но зачастую даже не понимают какую. Рафинированный миф о «великой империи», в которой все ездили в карете на балы и обсуждали в салонах новости искусства – именно что миф. Так жили пару процентов населения страны, в то время как большинство именно что продавали жизнь за горстку медяков на заводе или в местах похуже. Даже в таком состоянии Великая Россия подарила человечеству своих
