каким ещё термином назвать такой строй?!
– Хотите закурить? Штирлиц
– Очень.
– Сочувствую, но курить вам тоже запрещено!
– Зачем тогда спрашивали?
– Интересно. Мне интересно знать, что вы сейчас ощущаете.
– Знаете, что такое фашизм, Ойген?
Тот пожал плечами:
– Национальное движение передовых сил итальянского народа...
- Я вам расскажу, как впервые понял значение слова «фашист» здесь, в ДОЙЧЛАНД
Закурив, Ойген ответил:
– Почему ж нет, конечно расскажите...
– Это было в 32-м... Я приехал в Шарлоттенбург, улочки узкие, надо было развернуться; возле пивной стояли две машины; вокруг них толпились люди в коричневой форме, они обсуждали речь доктора Геббельса, смеялись, спорили, вполне, казалось бы, нормальные члены СА. Я спросил, нет ли среди них шоферов, чтобы те подали свои машины вперед, чуть освободив мне место.
НАЙН! ответили мне, нет здесь шоферов... Я корячился минут пять, разворачивая свой «опель», пока, наконец, кое-как управился, а коричневые все это время молча наблюдали за мною, а потом спросили, где это я так лихо выучился владеть искусством проползания на машине сквозь полосу препятствий...
Когда, припарковавшись, я вышел, двое коричневых из тех, кто смеялся надо мною, поприветствовали друг друга возгласом «Хайль Гитлер!», сели в эти злосчастные автомобили и разъехались в разные стороны...
Когда нравится смотреть на страдания – или даже просто неудобства другого человека – это и есть фашизм... Но для вас, хорошо образованного, я уточню: это и есть настоящий национал-социализм... НАТЮРРЛИХ! ариец Ойген сжал пудовые кулаки, хрустнул костяшками пальцев, сокрушенно вздохнул:
– Группенфюрер Мюллер запретил мне работать с вами так, как вы того заслуживаете, Штирлиц... А то я бы продемонстрировал вам, что такое германский национал-социализм!"
