Левый, мечущийся в рамках этого дискурса, какую бы позицию он здесь ни занимал, всегда может быть использован в интересах буржуазии и всегда препятствует революционной силе. Если он «за народ», то буржуазия будет разыгрывать для него оранжевые спектакли, изображая изменение ситуации без изменения и тем самым сохраняя свое господствующее положение, или, под аккомпанемент того же спектакля, свергая любую неугодную ей власть. Если он «за порядок», то будет с пеной у рта защищать господствующую буржуазию или препятствовать революционным изменениям.
Известно, что необходимым условием осуществления всякой революции является решение след. задач: а) преодоление сопротивления господствующего класса и обретение власти; б) защита и удержание власти. Обе эти задачи сопряжены с насилием. Соответственно, те «левые», что «за народ» в рамках буржуазного дискурса, превращаются в хиппи, падая в конвульсиях при одном упоминании о задаче (б); те «левые», что «за порядок», в рамках этого же дискурса, превращаются в премудрых пескарей-терпил, непроизвольно наваливая полные штаны, как только толпа «неизвестно откуда взявшихся» злых и по-простонародному неприятных мужиков, вместо обычного утирания, начинает разговаривать с черными космонавтами с помощью дрынов и арматуры, неиллюзорно намекая на задачу (а).
В социальных столкновениях народ будет на обеих сторонах (пусть в сильно разных количествах, как в Ливии, где люди продемонстрировали исключительную поддержку Каддафи, но на обеих). В гражданской войне как таковой никого и нет кроме граждан. Когда мы смотрим на «народ», мы должны ответить себе на вопросы: к каким классам эти люди принадлежат, и интересы каких классов они отстаивают? Я не вижу в кровавой колонизации Ливии вообще никаких результатов в пользу трудовых классов, даже если море люмпенов действительно разбавлено некими рядовыми трудящимися, по дурости таскающими для империалистов каштаны из огня.
3. Доверчивые простаки или синдром Фелтона, критерий: моралфажный. Совершенно умиляют откровения типа: «Раньше я оч. и оч. уважал Каддафи, — ну, там, за его Зеленую книгу, за анархо-практику и все такое, — но теперь, после того как он сделал ЭТО (про ЭТО наш персонаж узнал прямо из буржуазных СМИ), я его ни в х.й не ставлю!» Сразу на память приходит: «Сестга! Сестга! Его имя, сестга!!»
Ну, честное слово, лучше бы вы воровали!