Иллюстрация по поводу прав личности на западе… Патрик Зюскинд. Парфюмер.
мадам Гайар обладала беспощадным
чувством порядка и справедливости. Она не отдавала предпочтения
ни одному из порученных ее попечению детей и ни одного не
ущемляла. Она кормила их три раза в день, и больше им не
доставалось ни кусочка. Она пеленала маленьких три раза в день,
и только до года. Кто после этого еще мочился в штаны, получал
равнодушную пощечину и одной кормежкой меньше. Ровно половину
получаемых денег она тратила на воспитанников, ровно половину
удерживала для себя. В дешевые времена она не пыталась
увеличить свой доход, но в тяжкие времена она не докладывала к
затратам ни одного су, даже если дело шло о жизни и смерти.
Иначе предприятие стало бы для нее убыточным. Ей нужны были
деньги, она все рассчитала совершенно точно. В старости она
собиралась купить себе ренту, а сверх нее иметь еще достаточно
средств, чтобы позволить себе помереть дома, а не околевать в
Отель-Дьё, как ее муж. Сама его смерть оставила ее равнодушной.
Но ей было отвратительно это публичное совместное умирание
сотен чужих друг другу людей. Она хотела позволить себе частную
смерть, и для этого ей нужно было набрать необходимую сумму
полностью. Правда, бывали зимы, когда у нее из двух дёжин
маленьких постояльцев помирало трое или четверо. Но тем не
менее этот результат был значительно лучше, чем у большинства
частных воспитательниц, и намного превосходил результат больших
государственных или церковных приютов, чьи потери часто
составляли девять десятых подкидышей. Впрочем, заменить их не
составляло труда. Париж производил ежегодно свыше десяти тысяч
новых подкидышей, незаконнорожденных сирот. Так что с
некоторыми потерями легко мирились
На улице Мортельри недалеко от реки жил один ее знакомый -
кожевник по фамилии Грималь, которому постоянно нужны были
мальчишки для работы - не в качестве учеников или подмастерьев,
а в качестве дешевых чернорабочих. Ведь в этом ремесле
приходилось выполнять настолько опасные для жизни операции -
мездрить гниющие зверинные шкуры, смешивать ядовитые дубильные
и красильные растворы, выводить едкие протравы, - что
порядочный мастер, обычно жалея губить своих обученных
помощников, нанимал безработный и бездомный сброд или
беспризорных детей, чьей судьбой в случае несчастья никто не
станет интересоваться. Разумеется, мадам Гайар знала, что в
дубильне Грималя у Гренуя - по человеческим меркам - не было
шанса остаться в живых. Но не такая она была женщина, чтобы
задумываться о подобных вещах. Она же выполнила свой долг.
Опека кончилась. Что бы ни случилось с воспитанником в будущем,
ее это не касалось. Выживет он - хорошо, помрет - тоже хорошо,
главное, чтоб все было по закону. И потому она попросила
сударьа Грималя письменно подтвердить передачу мальчика, в
свою очередь расписалась в получении пятнадцати франков
комиссионных и отправилась домой на улицу Шаронн.
Она не испытывала ни малейших угрызений совести. Напротив,
полагала, что поступила не только по закону, но и по
справедливости, поскольку пребывание в приюте ребенка, за
которого никто не платил, было возможно лишь за счет других
детей или даже за ее собственный счет, а может быть, и угрожало
будущему других детей или даже ее собственному будущему, и в
итоге ее собственной огражденной, частной смерти -
единственному , чего она еще желала в жизни.