Маленькая документальная повесть о большой науке (часть 1).

[Фёдор Менде]

34. Бывает не до шуток!

        Оставалась последняя неделя каникул, а Фёдор так до сих пор ни разу и не встретил Галину. Силы мало по-малу начали возвращаться, но, конечно, он был не в такой спортивной форме, как раньше. Несколько раз он ходил в клуб, но она там не появлялась. Только потом он узнал, что мать у неё была действительно очень строгая и в клуб отпускала не часто. Наконец, он решил встретить ее около фабрики и пошел туда к началу второй смены. Было непонятно, на какой смене работает Галина, и он пошел заранее. Ждать пришлось не долго. Женщины начали сходиться на вторую смену, и вдруг он увидел её.  Фёдора охватило какое-то странное чувство, чувство восторга и радости. Он широко открыл глаза и смотрел, смотрел и смотрел.
       -  Здравствуй, Галя, -  тихо сказал  он, когда  Галина была  почти рядом.
       -  Здравствуй, Фёдор, -  ответила она также тихо, немного смутившись, - где это ты так долго пропадал?
      -  Болел.
     -  А я за тобой скучала, -  совершенно искренне ответила она. И Фёдор вдруг почувствовал, что у него вырастают крылья.
     -  Я тоже за тобой очень скучал, -  выпалил он,   давай встретимся.
     -  Давай, а где?
    -  Приходи в воскресенье на танцы.
    -  Хорошо.
И она пошла к проходной.
       Фёдор летел домой на крыльях: «Неужели, неужели я ей действительно понравился. Нет, этого не может быть, такая девушка. Наверное шутит».
      До этого он с девушками  практически не встречался. Конечно, ходили они с Виктором  на танцы и  в городской парк и в студенческое общежитие, но девушки, с которой бы постоянно встречался  Фёдор, у него не было. Слишком он много внимания уделял радиолюбительству, и слишком мало веры у него было в том, что он кому-нибудь из них может понравиться.
    Время текло медленно, а воскресенье не приходила. Чтобы как-то подогнать время, Фёдор начал делать шасси к новому телевизору, который собирался собрать самостоятельно. Вот, наконец, и желанный день. Он вычистил и выгладил свою скромную одежду и по пути зашел к Виктору, но оказалось, что он не приехал.
         Возле клуба и в фойе было много молодежи, но Галины не было. Фёдор купил билет на танцы, зашел в зал. Галины там тоже не было. «Наверное пошутила», — подумал он, но почти одновременно со своими  мыслями он посмотрел на входные двери и увидел ее. Была она с той же подружкой. Но не успели они войти в зал, как к ней подошел уже знакомый ему верзила, и по всему было видно, что  приглашает ее танцевать, а она отказывается. Фёдор понял, что сейчас решается все, или да или никогда. Он подошел и спокойно сказал:
       -  Этот танец она уже пообещала мне, -  и протянул ей руку. Она ответила тем же.
       Фёдору казалось, что более счастливого вечера у него не было в жизни. Галина отвечала взаимностью. Ее подружка, а называла она ее Крапочкой, тоже была очень приветливой  девушкой.
         Танцы близились к концу.
    -  Можно проводить тебя домой? -  спросил Фёдор, когда танцы закончились.
    - Можно, -  смеясь ответила Галина. - Только не меня, а нас двоих, мы рядом живем.

[Фёдор Менде]

       Фёдор был веселым и общительным парнем, и, если хотел, то вокруг никому не было скучно. Пока шли домой много смеялись. Подружка жила немного ближе, и дальше они пошли вдвоем. Фёдор обнял Галину за талию, та немного смутилась, но не возражала. Подошли к дому. Наступило неловкое молчание. И вдруг Фёдор, сам того не понимая, сказал: « Можно я тебя поцелую». Галина очень смутилась и опустила глаза. Он обнял ее и поцеловал, губы ее дрожали.
         Возвращался Фёдор домой уже за полночь, с неба струился лунный свет, над головой было бездонное небо.
      Я тебе предупреждав, —  вдруг услыхал он. На его пути стояли два уже знакомых ему парня.
       Мысли молнией пронеслись в голове . Он прекрасно понимал, что его сейчас изобъют  до полусмерти. «До самого последнего момента не считай положение потерянным», снова резонуло по мозгам. Нужно было нападать первым,  это был единственный шанс. В такие моменты человек обычно не думает, а все происходит само собой. Фёдор на какое-то мгновение подался вперед и присел, делая вид, что тянется к шнуркам ботинок, а затем разгибаясь как пружина молниеносно ударил носком ботинка в коленную чашечку  стоящего справа. Тот взвыл от боли, но в то же самое мгновение второй всей своей тяжестью навалился на него. Они барахтались на земле, пытаясь завладеть инициативой, а рядом тоже барахтался и выл от боли напарник.
       -  Ногу відбив, ногу відбив, -  истошно кричал он.
            Но силы были неравные. Фёдор недавно перенес тяжелую болезнь и был еще очень слаб, чтобы справиться с таким исполином. Силы  Фёдора начали покидать, и тут он понял, что если не поймает противника на какой-нибудь прием, то его здесь и прикончат. Руки у Фёдора были очень сильные, хотя по весовой категории он сильно уступал противнику. Есть такой прием, когда противника двумя руками захватывают снизу за запьястье и выламывают руку вверх. Даже опытный боец, попавшийся на такой прием, никогда уже не вырвется, к тому же это очень болезненный прием. На этот  прием и поймал, в конце концов, своего противника Фёдор. Тот взвыл от боли, а Фёдор все давил и давил.
      —  Пусты, —  наконец взмолился верзила. Фёдор отпустил руку, встал и, не оглядываясь, пошел прочь. Его никто не догонял.

[Фёдор Менде]

35. Крещенье.

        Как же она рождается эта самая любовь. А рождается в молодости она очень просто, встретились двое молодых  людей, очень понравились друг другу, а дальше для них уже ничего не существует, только они и больше ничего, сплошное восхищение и сплошная радость. И сколько бы они не встречались им  все мало, и они ждут не дождутся, когда встретятся снова. Так случилось и с Фёдором, и с Галиной. У Галины закончились вторые смены и вечерами она была свободна, у Фёдора была еще целая неделя каникул. Каждый день они встречались в клубе и обое радовались и с нетерпением ждали этих встреч. Спрашивают, бывает ли любовь с первого взгляда. На этот вопрос Фёдор ответить не смог бы, но вот, что она бывает после первых двух встреч, так это он уже точно знал. И непонятно как это так получается, что еще вчера незнакомый человек за такое короткое время становится таким родным и близким и очень часто на всю жизнь. Но видимо в природе действительно бывают чудеса и первым чудом является та жизнь, которая дана человеку, а вторым чудом является любовь.
      Ребята, с которыми пришлось драться Фёдору в клубе не появлялись и уже очень скоро он и Галина   поняли, что друг без друга они  просто жить не могут. Конечно, обо всем этом Фёдор рассказывал Виктору, и ему даже показалось, что тот ему по хорошему завидует.
       Но все когда-то кончается. Наступило первое сентября, и Фёдор уехал на учебу. Тогда был только один выходной день – воскресение, и он с большим нетерпением ждал этого дня, чтобы поехать в Липцы. Ездил он туда и в будние дни, и родители сразу поняли что происходит. В деревне секретов не бывает, тем более мать его работала в школе. Но Фёдору по этому поводу никто вопросов не задавал, хотя он и видел, что родителям все это не безразлично.
       Время шло, но Фёдор попрежнему никак не мог оправиться от перенесенной болезни, не переставал болеть живот. Он несколько раз ходил в студенческую поликлинику, но там только разводили руками. Диагноза опять не было. Все это очень тяготило Фёдора и в первую очередь потому, что ему пришлось бросить спортивную гимнастику, а спорт он очень любил.
      В поликлинике работала очень опытный хирург Ирина Васильевна Снига, она в свое время была военным хирургом, прошла всю войну, и скальпель в ее руках творил чудеса. К ней то на консультацию и попал Фёдор. Внимательно выслушав и осмотрев его, она, наконец, сказала:
     - Кокой-то воспалительный процесс в брюшной полости, очень похоже на хронический апендицит.
     - Так вырежьте  его, - обрадовался Фёдор.
     - Нет, надо разобраться. Положим вас в клинику и обследуем.
      Через день Фёдор лег на обследование. Палаты в студенческой поликлинике были большими, и в каждой лежало по пять, шесть, а то и более человек. В такую палату и его и определили.

[Фёдор Менде]

       Приближался обед и он пошел помыть руки. Посреди просторного умывальника стоял стул, и солидный парикмахер в белом халате сбривал усы какому-то студенту. Фёдор еще подумал: «Какой солидный мужчина, ну вылитый  профессор». Когда он вернулся в палату, его сосед по койке сказал, что приходила сестра и велела сдать анализы мочи и пота. Фёдор сразу понял, что это розыгрыш, но виду не подал.
     - А как же сдавать анализ пота? -  серьезно спросил он.
     - Мы тебя сейчас накроем одеялами, ты потей, а пот вымакивай ватой  и отжимай его в эту банку.
     - Ладно, -  улыбаясь сказал Фёдор, - только сделаю я это немного позже. Ну, а мочу куда сдавать?
     - А вон под кроватью пузырек стоит, - серьезно ответил сосед.
       Фёдор посмотрел под кровать, там стоял пузырек из под одеколона, куда  и воду спроста не нальешь.
    Ладно,   когда это нужно сделать?
     - Сказала срочно.
        Фёдор лег на кровать и начал ждать, что будет дальше. Через некоторое время в палату заглянул кто-то из больных и сообщил, что сейчас будет профессорский обход. «Странно, —  подумал Фёдор, — ведь обходы обычно сутра бывают».
     Дверь открылась, и в белом халате важно вошел тот самый парикмахер, который в умывальнике брил студента.
     - Профессор, - обратился к нему кто-то из сопалатников, - у нас новенький.
     - Вижу, - невозмутимо ответил парикмахер и направился к кровати. Усевшись с важным видом на стул, он начал задавать вопросы.
     - Расскажите, пожалуйста, свою биографию.
     - А вы что по биографии лечите? - последовал невозмутимый  ответ.
        Парикмахер немного смутился и продолжал задавать вопросы уже по поводу болезни. Фёдор уже прекрасно понимал, что происходит, но решил играть до конца. Он серьезно отвечал на вопросы и ждал, что будет дальше. Наконец, парикмахер  встал и серьезно сказал.
     - Перед сдачей анализов нужно поставить клизму.
И тут вошла няня с клизмой в руках, и Фёдор понял, что дело приобретает серьезный оборот.
      -  Я думаю, что вам тут всем нужно поставить   клизмы, чтобы мозги промыть, и не простые, а ведерные, -  улыбаясь сказал он, вставая с кровати, - это что у  вас школа молодого бойца?
         Все засмеялись.
      -  Ты у нас первый, который это  раскусил, а все остальные крещеные.
      -  Смотрите, чтобы такие кристины кому-то боком не вылезли.
     Но на этом дело не кончилось. Когда вечером Фёдор лег спать и уже начал дремать, он вдруг почувствовал, что под ним что-то ползает. Ощущение было такое, что под простыней бегает какая-то живая тварь, было слышно даже, как она шуршит. Чтобы никого не разбудить,  тихо встал с постели, шуршание прекратилось. Он  снял одеяло и начал осматривать кровать, ничего, вызывающего подозрение, там не было. Он снова лег в постель, и только начал дремать, как под ним снова что-то зашевелилось. Фёдор вскочил и снова пересмотрел постель, сняв даже простыню. Опять ничего. Он лег и стал ждать, но все было спокойно. Так и не дождавшись пришествия незнакомого существа, он заснул.
      Удивительно, но на следующий день, как только он начал дремать, под ним опять что-то зашевелилось.
     - Нет, здесь что-то не так, - подумал Фёдор, - наверное, опять какой-то розыгрыш.
      Встав с кровати, он обошел ее вокруг и вдруг наткнулся на нитку. Она шла от кровати сосед к его кровати и уходила под простыню. Он сразу все понял,  со злостью разорвал нитку и улегся спать. Вредное существо его больше не посещало.
       На следующий день, когда Фёдор вышел в коридор, он увдел, что на стене висит громадная стенгазета, оказалось, что она выходила почти каждую неделю. Там был нарисован парикмахер с большим помазком, а внизу было написано четверостишье:
         Наш профессор-парикмахер с гигиеной не знаком,
         Бреет щеки, бреет ... тем же самым помазком.
Рядом с парикмахером стояла няня с громадной клизмой.  Далее были нарисованы две кровати, между которыми была натянута нитка, а по нитке бежали крысы. Еще дальше была нарисована кровать,  возле  которой стоял огромный пузырек из под одеколона, а на кровати лежал больной укрытый одеялом, а из под одеяла шел пар.

[Фёдор Менде]

36. Туберкулёз.

       На очередном обходе  хирург долго щупала живот Фёдора.
   -  Ну, хоть убейте меня, это не апендицит, - наконец заключила она.
   - А что же тогда болит? ведь не может же болеть просто так?
   - Конечно, просто так болеть не может, скорее всего это последствия тифа.
   - Знаете что, - сказал Фёдор, - давайте действовать методом исключения, ведь когда разрежете, тогда и увидите, апендицит, так апендицит, а нет, так хоть узнаем что.
    - Я подумаю, - немного поколебавшись ответила врач.
     Через несколько дней на утреннем обходе хирург шутливо спросила:
    - Ну так будем делать операцию?
   - Мы же договорились, - тоже шутя ответил Фёдор.
    - Тогда готовьтесь, операция завтра.
        Фёдор знал, что апендицит одна из простейших операций и поэтому особенно не переживал, но после операции у него долго болел весь живот и он никак не мог вычухаться.
     Как-то во время обхода он пожаловался Ирине Васильевне.
    - Видите ли апендицита у вас не оказалось, но впечатление такое, что у вас был перитонит и до сих пор железы  на брызжейке очень увеличены. Пришлось взять две из них на анализ, с этим и связаны боли и то, что вы медленнее других выздоравливаете после операции. Железы ваши мы отправили на анализ в туберкулезный институт известному гистологу Марии Георгиевне Ивановой, и вам туда после выписки нужно будет поехать.
      Не вызвали эти слова у Фёдора особой радости. Слово туберкулез нехорошее слово и по сути и по форме. В городе еще, куда ни шло, ведь  образовательный уровень у людей выше, да и люди практически друг друга не знают. Другое дело в деревне, там все друг о друге все знают, а слово туберкулез воспринимается почти как проказа.
         С тяжелым сердцем шел Фёдор в тубинститут к знаменитому  гистологу, и ему от этой знаменитости было ни чуть не легче. Сделали реакцию манту, она оказалась архиположительной, вся рука распухла. Попытались уменьшить концентрацию вводимой сыворотки, и оказалось, что Фёдор реагирует на микроскопические разведения.
     Мезаденит смешанной этологии: туберкулез плюс кандидоз значилось в заключении. Так из одной клиники он сразу же попал в другую.
      Эта больница очень отличалась по своему духу и составу больных от студенческой, очень много было людей из села, по возрасту также были большие различия. Но самое главное, и это Фёдор почувствовал сразу, чувствовалась какая–то обреченность. Процветало пьянство. В одной палате с Андреем лежал молодой парень, только что вернувшийся из заключения, он страшно кашлял, приступы кашля были ужасными. Парень отбывал наказание на севере и отморозил бронхи. Он был наркоманом и самого раннего утра  начинал поиски кодеина, а кодеин тогда свободно продавался в аптеках, и, приняв соответствующую дозу, ходил довольный и радостный. Если не удавалось достать кодеин, варил себе чефир, высыпая пачку чая на литр воды. Попал он в тюрьму за изнасилование, и о тюрме и о порядках там расказывал страшные вещи. Тогда впервые Фёдор и узнал, что такое наркомания и гомосексуализм, что многие заключенные живут парами, что у паханов всегда есть «хозяйки» из мужского состава, которые их обслуживают . Звали парня Николай, у него было любимое четверостишье:
                              Тебе ли выступать,
                              Тебе ли быть душей актрисы,
                              Ведь ты же подлинная блядь,
                              А рвешься в майке за кулисы.
Повторял он его десятки раз в день по поводу и без всякого повода. Все его поведение сильно отличалось от поведения других.

[Фёдор Менде]

37. Снова в деревне.

      Предстояла длинная и нудная зима в Липцах. Фёдор уже привык к веселой и бесшабашной студенческой жизни, привык к тому, что практически рядом с ним  всегда был его хороший товарищ Виктор, привык к городской жизни. И это вдруг все оборвалось, и очень даже может быть, что навсегда. Какие-то смутные и тревожные мысли бродили в его голове, полная неопределенность. И не будь прожитой до этого времени жизни, не будь тех семейных дружеских отношений, не будь той хоть и небольшой жизненной школы, которую он уже прошел, сломался бы он, и не писал бы по прошествию очень многих лет эти печальные воспоминания. Да, до самого последнего момента не считай положение потерянным!
        Фёдора поставили на  учет в туберкулезном диспансере в Липцах, и он должен был туда время от времени ходить. Но самое ужасное заключалось в том, что сам диспансер располагался практически рядом с домом Галины. Фёдор прекрасно понимал, что так или иначе  там он, в конце концов, ее встретит. Понимал он и то, что Галина уже  знает о его болезни.
        Около диспансера был колодец, где все брали воду. Путь туда и обратно проходил мимо него. Фёдор вышел из диспансера и вдруг увидел, что около колодца с ведром  стоит Галина. Кровь ударила в виски, и все внутри оборвалось: «Только не остановиться, только не остановиться звенело в ушах». Дистанция сокращалась, они практически поравнялись. Фёдор с трудом поднял голову, на него ласково смотрели глаза Галины.
    -  Федюша, почему ты меня избегаешь, - ласково спросила она.
          Фёдор чуть не провалился на месте, такого смятения он не испытывал никогда в жизни. Промямлив вроде того, что  никого не избегает, он прошел мимо  не оглядываясь. Земля под ним горела, слезы катились по щекам. «Галочка, родная моя» - прошептал он.
«Так дальше нельзя, — окончательно сказал себе он, нужно что-то делать». Но где искать выход. Что после всего случившегося думает о нем Галина, ох как не безразличен для него был этот вопрос. Он понимал, что безгранично ее любит, но и о том, чтобы попытаться снова наладить с ней отношения тоже и речи быть не могло.
           В селе ничего не бывает тайной, и нельзя сказать, что тот случай, когда ему пришлось выяснять отношения сразу с двумя его недоброжелателями, тоже прошел даром. Чипецкая молодеж знала об этом, конечно знали и то, что он хороший спортсмен, что на перекладине крутит солнце, что владеет приемами самбо, другими словами его начали уважать и с ним считаться. И такое уважение не заставило себя ждать. Рядом была река, и Фёдор там часто катался на коньках, он очень любил это занятие и хотя и был самоучкой, но умел делать довольно сложные упражнения и это тоже восхищало сельских ребят. Как-то к нему подъехал веснущатый паренек, он был высокого роста, но очень плохо одет.
       - Фёдор, научи меня, пожалуйста, кататься, как ты, - скромно обратился он к Фёдору.
     Звали парня Анатолием, в последствии он узнал, что он сирота и живет у бабушки. На парне были обычные бурки, а коньки были привязаны обычными веревками. У Фёдора сжалось сердце. Он сам ходил в школу в бурках, и ему очень хотелось иметь сапоги, но на сапоги в то время у родителей денег не было. Он, конечно, понимал, что при такой экипировке и думать нельзя о пируэтах, но, тем не менее, доброжелательно улыбнулся
    - Давай попробуем. У меня есть старые коньки с ботинками, я тебе их дам на время.
       Они очень быстро сдружился. Это был очень простой и доброжелательный паренек, и Фёдор был для него непререкаемым авторитетом. Вскоре к ним присоединился и друг Анатолия Виктор. Все были увлечены и горели спортом. Вскоре к конькам присоединились лижи. Если осваивать какое-то дело с душой и желанием, то будут и результаты. Очень скоро в умении делать виражи на горных спусках или крутить пируэты на льду в Липцах им не было равных. Конечно, это не был уровень городских горнолыжников, да и какие горы были в Чипцах, это, конечно, был и не уровень городских фигуристов, но все-таки это был уже и не сельский уровень. На то, как они катаются на коньках, или делают виражи при спуске с гор с васхищением смотрели их сверсники.
       - Фёдор, - однажды задал ему вопрос Анатолий, - говорят, что ты и солнце на перекладине крутишь и приемы самбо знаешь, это правда ?
    - Да, вроде, правда.
    - Так и нас научи.
    - Но где? Ведь для этого спортивный  зал нужен.
    - Так в школе же есть, ведь он там практически всегда пустует. Мы договоримся.

[Фёдор Менде]

     Фёдор с волнением подошел к перекладине, давно он не чувствовал в руках ее холодного металла. Натер руки мелом и начал одевать страховочные ремни. На тех людей, которые никогда не видели, как крутят большие обороты, это упражнение производит неизгладимое впечатление. Так было и с ним, когда он впервые увидел, как крутит солнце Александр Иванович. Фёдор сделал мощную отмашку назад, почти став на перекладине на вытянутых руках. Еще мгновение и его тело, прогибая перекладину, понеслось вниз. Сделав несколько оборотов, Фёдор соскочил с перекладины. Анатолий и Виктор стояли как завороженные, на их лицах было восхищение.
      - Ну как? - спросил Фёдор, - хотите научиться, - и тут почувствовал сильную боль в ладонях. При постоянных тренировках на перекладине кожа на ладонях около пальцев грубеет и превращается в мозоли, и эти мозоли нельзя уже сорвать вместе с кожей. Если же таких мозолей нет, то кожу  можно сорвать. Так и случилось, кожа около пальцев на правой ладони была сорвана.
     - Вот видите, ребята, прежде, чем крутить большие обороты, нужно на руках  мозоли нарастить.
     В клуб Фёдор не ходил, не хотелось опять где-нибудь встретиться с Галиной. Постоянные занятия спортом отвлекали его от грустных мыслей, и ему стало немного легче, хотя, конечно, в его памяти очень часто появлялся ее образ.
      Как-то вечером к нему зашел Анатолий и сказал:
    -  У меня есть предложение заняться еще и гирями.
    - А не слишком ли много будет?
    - Спорта никогда много не бывает.
    - Но где же мы возьмем гири?
    - По этой причине я и пришел к тебе. Около стадиона живет женщина, и у нее во дворе лежит двухпудовая гиря, ну зачем она ей, а мы  тренироваться будем.
    - С кем тренироваться, с женшиной, - пошутил Фёдор.
    - Можно и с женщиной, - ответил тоже шуткой Анатолий.
    - Ну, так что пойдем? - только там во дворе собака, так что возьми чего-нибудь, чтобы ей бросить.
    - Ох, Анатолий, я уже когда-то огурйы воровал!
    - Так то же огурцы, их есть можно, а это гиря! Ну зачем женщине, да она ещё и хромая, гиря?
    - Ну ладно, уговорил!
        Когда собака начала лаять Анатолий бросил ей кусок хлеба, и собака успокоилась. Они мигом перемахнули через ворота и схватили гирю. Но тут на крыльце вспыхнула электрическая лампочка и собака, бросив хлеб, бросилась на них. Они кинулись к забору, но собака схватила Фёдора за  штанину брюк. Щелкнула щеколда входной двери, Фёдор рванул ногу, и они мигом перескочили через забор. Очнулись они с гирей в руках уже только на другом конце стадиона. Штанина на правой ноге была разорвана.

[Фёдор Менде]

38. Переправа, переправа, берег левый, берег правый!

         Но на этом злоключения не закончились. Пришла весна, в те времена еще не было водохранилища вверх по течению реки, и она сильно весной разливалась. Случалось даже так, что то место, где жил Фёдор превращалось в остров. Но даже, если это и не случалось, то все равно вода заливала обширные территории.  Для того, чтобы попасть в другое село, куда когда-то ходил в школу Фёдор и где жил его новый друг Виктор, нужно было обходить несколько километров, в то время как через затапливаемые луга напрямую было всего минут десять ходу.
      Весна была очень ранняя и река сильно разлилась. Как-то к нему пришли Виктор и Анатолий.
   - Ты знаешь, Виктору срочно нужно домой, а обходить ему знаешь сколько?
   - Да знаю, но чем же я могу помочь?
   - Дай лодку, мы туда сюда мигом.
   -  Э нет, ребята, вы ведь на ней плавать не умеете, мигом перевернетесь.
   - Да ты что? Разве мы не спортсмены?
   - Если вы и спортсмены, так это совсем не означает, что вы на лодке плавать умеете.
   - Не хочешь дать так и скажи.
   - Да вы что, ребята,? - не на шутку рассердился Фёдор.
   - Понимаешь, ну позарез нужно.
   - Ну, раз позарез, берите, только смотрите, точно выкупаетесь.
      Ребята браво сели в лодку и начали грести, и Фёдор сразу понял, что ничего хорошего то плавание не предвещает. Уже где-то на середине Фёдор увидел, как лодка бортом черпнула воду, а еще спустя несколько минут, Анатолий и Виктор, размахивая руками, вплавь добирались до противоположного берега.  Плыть в фуфайках  совсем непросто, но, тем не менее, уже минут через десять оба плавца выбежали на другой берег. Лодка же осталась посреди плавней.
    На другой день, когда Фёдор вышел посмотреть, где лодка, он увидел, что ее ветром пригнало к противоположному берегу. Нужно было идти ее вытаскивать.
     Он взял с собой Ивана, одел охотничьи сапоги и они отправились обходным путем выручать лодку. Издали казалось, что лодка находится около самого берега, но когда они пришли на место, то оказалось, что ее прибило ко льду,  который своей кромкой уходит под воду, причем лодка стояла метров за двадцать от берега. Делать было нечего, и Фёдор побрел по скользкому льду к лодке. Где-то уже почти около самой лодки лед уходил под воду, и он вдруг почувствовал, что  плавно скользит по скользкому льду и остановиться  не может. Скорость скольжения нарастала, и он все глубже и глубже погружался в воду. Около самой лодки лед вдруг оборвался, и Фёдор мигом оказался по пояс в воде. Лодку никак не удавалось вытащить на берег, мешала кромка льда. В конце концов, мокрый с ног до головы он все-таки вытащил ее на берег.
   - Ну, что будем делать, - покатываясь от смеха, спросил Иван.
  - Да что, домой нужно опять вокруг идти, - со злостью сказал Фёдор.
   - А ты знаешь, тут недалеко брод есть, я его знаю, так километра два и сократим.
   - Ну, веди.
   Иван бодро шагал впереди, время от времени ощупывал палкой дно и все время подшучивал над Фёдором.
  До конца брода оставалось совсем немного, как вдруг Иван споткнулся и с головой окунулся в воду.
   - Проклятая копанка, я про нее совсем  забыл, - бурчал он всю оставшуюся дорогу.

[Фёдор Менде]

39. Опять тубинститут.

          Близилось лето, Фёдора опять вызвали в тубинститут и положили на лечение. Он не понимал, что у самих врачей нет никакой уверенности в том, что это туберкулез, ведь сейчас, когда многие люди страдают самыми разнообразными алергиями, у многих из них положительная реакция Манту, но его интенсивно лечили, по сути дела производя над ним эксперименты.
      К больничной атмосфере он быстро привык, люди, оказывается, очень быстро ко всему привыкают. Подобралась команда преферансистов, и это как-то скрашивало жизнь. Было уже совсем тепло,  и в карты играли за столиком прямо во дворе. Партнеры   подобрались опытные, и ничего не составляло прилично проиграть, тем более, что сам он особым опытом пока не обладал. Пару раз его прилично накрыли, и Фёдор понял, что когда играешь с неизвестными партнерами, то нужно быть очень осторожным, и никогда не рисковать. Конечно, при такой игре особо не выиграешь, но, если и проиграешь, то немного. Придерживаясь такой тактики, он достаточно быстро подтянулся до уровня партнеров и далее играл с ними на равных.
        Но в картах как и в любой другой игре бывает везет, как говорится идет карта. Карта шла, и он чувствовал, что сегодня он точно прилично выиграет, чувствовали это и партнеры. Фёдора кто-то тронул за плечё, он обернулся и увидел улыбающееся лицо Галины.
    - Ты, наверное, думал, что от меня здесь спрятался, - продолжая улыбаться, сказала она.
    - Был уверен!
   - Ну, вот видишь, не вышло, - сказала Галина, и они дружно рассмеялись.
    - Ребята я пас, не возражаете?
    - Да разве при такой девчёнке можно возражать, - заулыбались партнеры.
     - Я ведь теперь тоже живу в Харькове, и работаю на фабрике мороженого.
     - Как же ты меня нашла?
     - Это военная тайна.
    - Но ты хоть знаешь, как называется то учреждение, в котором  сейчас находишься?
     - Понятия не имею, потому и пришла.
     - Ну, ты смелая девчёнка, - пошутил Фёдор.
     - У тебя учусь,  с хитринкой ответила Галина, - Я, ведь, тоже некоторые приемы знаю.
 И они опять дружно засмеялись.
     - А давай махнем в кино, - предложил Фёдор.
     - Давай.
          

[Фёдор Менде]

 Вернулся Фёдор в тот день поздно. Лег на больничную койку. Рядом на койках мирно спали такие же ребята как он, скольким из них эти койки испортили все: и будущее, и любовь, и жизнь. Фёдор долго не мог заснуть, чувства переполняли его, все это казалось ему каким-то несбыточным сном. Галина, его любимая Галина! Он вдруг широко открыл глаза. «Да это же сон, с ужасом подумал он», — ощупал кровать, встал и посмотрел в окно. На кроватях мирно посапывали ребята, и только теперь он понял, какой он счастливый. Заснул он, когда уже начало светать.
           - На уколы! – вдруг сквозь сон услышал Фёдор.
           - Менде, сегодня в одиннадцать часов пойдете на консультацию к профессору, - дружелюбно сказала сестра.
           - К какому профессору? - удивился Фёдор.
           - Консультант из Москвы приехал, - делая важный вид, сказала сестра.
         Профессор долго распрашивал  о его болезни, как и при каких обстоятельствах он  заболел, как и чем его лечили, имел ли  дело с  ядовитыми веществами. И когда Фёдор сказал ему, что практически с детства  занимается  радиолюбительством, и очень много в своей жизни паял, профессор улыбнулся и сказал:
           - В этом и кроется ответ. По анализам вы абсолютно здоровый человек,  а вот чрезвычайно высокая чувствительность к туберкулину, может быть связана с вашим увлечением.  Свинец, который вы постоянно вдыхаете во время пайки, сильный яд и может вызвать различные аллергические реакции. Особенно это опасно в молодом возрасте, а, тем более, в детстве.
           - Так что, и туберкулеза у меня нет? - не выдержал Фёдор, -  а железы, которые из меня вырезали?
           - Моя точка зрения сводится к тому, что у вас просто сильная аллергия, и в частности на туберкулин, ведь это тоже сильный яд. Что же касается желез, так гистология показывает, что у вас просто в прошлом был сильный воспалительный процесс в брюшной полости. А скажите, нет ли у вас аллергии, например, на какие- нибудь запахи.
            - Я не переношу запаха свежих газет, у меня сразу же начинает жечь во рту.
          - Ну, вот видите, типографская печать тоже содержит свинец.
          -  Так что, я столько препаратов переглотал, и все напрасно?
          - Думаю, что это только усугубило вашу аллергию, ведь практически все препараты от туберкулеза тоже ядовиты. Мой вам совет, забудьте о своем туберкулезе,  живите нормальной жизнью и вообще поменьше  лечитесь. Вы  крепкий нормальный парень, а то ведь, знаете,   и залечить могут, -  и на лице профессора появилась лукавая улыбка. -  Конечно,  то, что я сказал,  по понятным причинам я не могу записать в вашу карточку.  Считайте, что это просто мой дружеский совет.
            На крыльях вылетел из кабинета Фёдор, а еще через два дня  выписался из тубинститута. О том, что сказал ему профессор, Галине он решил не рассказывать.  „Подумает еще, что оправдываюсь”, -  а оправдываться  не хотелось.

[Фёдор Менде]

40. Электромузыка.

             Зайдя как-то в книжный магазин, Фёдор увидел на прилавке брошюру «Электоромузыкальные инструменты». Бегло просмотрев ее содержание, он с удивлением узнал, что при помощи электроники можно создавать самые разнообразные музыкальные инструменты. Он никогда не верил в какую-то телепатию или в еще какие-либо другие «загадочные» явления типа передачи мыслей на расстояние, но как он потом узнал в этом же магазине и в этот же самый день купил эту же книгу и декан его факультета. Да, дело случая вещь очень интересная, и если на этот вопрос посмотреть немного глубже, то можно заметить, что этот самый сударь случай часто руководит не только крупными событиями и делами, но и постоянно вмешивается в нашу повседневную жизнь. Приходит домой пьяный муж, жена, конечно, спрашивает, где напился. Оказывается, случайно встретил старого друга. Казалось бы мелочь, а приятно. Правда, кому приятно, а кому и не очень.
         Покупка  этой небольшой брошюрки, казалось бы такая небольшая мелочь, существенным образом повлияла на творческие интересы Фёдора. Как-то на очередном собрании, а нужно отдать должное, декан часто выступал на таких собраниях, он настоятельно посоветовал студентам старших курсов начинать работать на профильных кафедрах. Конечно, это был очень правильный подход, так как интерес к какому-либо вопросу это та главная пружина, которая заставляет нас интенсивно работать, а воспитание и поощрение этого интереса и есть работа на кафедрах.
          На следующий день Фёдор пошел на кафедру СВЧ, и там его очень радушно встретили. На любой кафедре всегда есть масса черновой работы и ее кому-то нужно делать. Он прекрасно понимал это и с усердием взялся за порученное ему дело. Работа заключалась в том, чтобы привести в порядок лабораторные работы, которые студенты отрабатывали на кафедре. И тут ему сразу же очень пригодились  радиолюбительские навыки. Фёдор очень быстро находил неисправности в аппаратуре, все то, что нуждалось в ремонте, быстро ремонтировал. Он очень быстро сдружился с лаборантами и руководителями лабораторных работ и скоро на кафедре уже был своим. Конечно, его уже никто не заставлял отрабатывать лабораторные работы на кафедре, а ставили зачеты автоматом. С тех пор Фёдор хорошо понял, что если ты делаешь порученную тебе работу лучше, чем  от тебя ожидают, тебя быстро заметят.
          Как-то он ремонтировал неисправные шнуры на одной из лабораторных работ, сзади к нему кто-то подошел. Фёдор оглянулся.  Позади стоял декан.
           - Фёдор Фёдорович, сотрудники нашей кафедры очень похвально отзываются о вас.
            Прошло несколько дней. Как-то он наткнулся на купленную брошюру и начал ее читать. Не отрываясь, он прочел ее от корки до корки и твердо решил, что в самом скором будущем у него будет электромузыкальный инструмент. Но где взять деньги, ведь для создания такого инструмента требовалось очень много деталей. Раздумий не было, взял рюкзак и в тот же день уехал в Липцы. Вечером он встретился с Галиной и рассказал обо всем случившемся. Галина всегда с интересом слушала его нехитрые рассказы о студенческой жизни, и он всегда ей с удовольствием обо всем рассказывал. Пробыл Фёдор в Чипцах почти месяц.
          -  А тебя из университета не выгонят?  -  как-то спросила Галина, приехав на выходной в Липцы, - ведь ты уже целый месяц на занятия не ходишь.
          - Пойдем ко мне, я тебе что-то покажу.
        На столе в светлом лакированом футляре стояло небольшое настольное пианино, на его передней крышке красовались две тисненые буквы ЗГ. Фёдор коснулся пальцами клавишей и нежные вибрирующие звуки, похожие на пение гавайской гитары, заполнили комнату.
           - Что это? -  изумленно спросила Галина.
            - Электромузыкальный инструмент.
          Но все когда-то кончается, нужно было опять ехать на учебу.
         - Тебя вызывают в деканат, - сказал Фёдору староста группы, когда он пришел на занятия, - ты ведь больше месяца отсутствовал, все уже тут всполошились, где ты подевался.
         - Вас хотел видеть декан, - сказала секретарша, когда Фёдор пришел в деканат.
           - Где вы подевались? - строго спросил  декан, - ведь мы уже не знали,  что и думать.
           Фёдор честно рассказал, что произошло.
           То, что вы увлеченный человек, это похвально, но ведь занятия для вас тоже никто не отменял.
           - Алексей Иванович, я все наверстаю.
          - Не сомневаюсь, но, впрочем, брошюра, о которой вы говорите, есть и меня, и я ее с удовольствием прочел. Я, ведь немного  играю на пианино, но вот что-то мало вериться, чтобы электромузыкальный инструмент может конкурировать с роялем.
          - Я не музыкант, и насколько прибор совершенен судить не могу, но звуки он издает изумительные.
         - А не могли бы вы привезти его на кафедру и продемонстрировать  нам.
         - С удовольствием, - радостно ответил Фёдор.

[Фёдор Менде]

41. Сртуденческая конференция.

         Приближалась ежегодная общеуниверситетская студенческая научная конференция. Радиофизический факультет выдвинул на нее две работы: электромузыкальный инструмент и кибернетическую черепаху. Конечно сейчас, когда кибернетика делает такие громадные успехи, такой черепахой никого не удивишь, но тогда это было в диковину. Двигалась эта самая черепаха на колесиках, приводимых в движение электромотором. Но самым удивительным её свойством было то, что у неё была система обратной связи, она могла самостоятельно объезжать встречающиеся на ее пути препятствия. Делала она это очень просто. Когда на пути встречалось препятствие, она отъезжала немного назад, ее передние колесики немного поворачивались, и она снова двигалась вперед. Если не удавалось объехать препятствие с первого раза, то она повторяла этот маневр несколько раз. Если в комнате на пол клали много всяких препятствий, то черепаха как сумасшедшая металась между ними последовательно объезжая одно препятствие за другим, и это вызывало восторг у наблюдающих.
             Перед докладом Фёдор очень волновался, на итоговой конференции присутствовали деканы всех факультетов во главе с ректором университета Буланкиным. Сам ректор был биологом и возглавлял биологический факультет. То было время, когда кибернетика еще не получила прав гражданства и, впрочем как и генетику, ее считали лженаукой.
          Фёдор заметил, что волнуется не только он, но и декан, но  никак не мог понять, почему. Фёдор сам не умел играть на пианино и поэтому продемонстрировать игру его инструмента декан пригласил его же сокурсника Игоря Янсона. Игорь закончил музыкальную школу и прекрасно играл на фортепиано.
         Фёдор очень гордился тем, что его работа выдвинута на итоговую студенческую научную конференцию, и попросил разрешения у декана пригласить на нее отца.
          Доклады от факультета в программе значились в самом конце. Все с нескрываемым интересом следили за тем, как черепаха героически расправляется с препятствиями на ее пути, а когда сразу  вслед за этим раздались поющие звуки гавайской гитары, все зааплодировали. Затем Фёдор подробно рассказал, как инструмент работает и сказал, что у этого направление  большое будущее. Казалось, что успех докладам был обеспечен, однако не тут-то было. После окончания докладов слово взял ректор университета. Похвально оценив работу студенческого научного общества и отметив ряд докладов, ректор особо остановился на работах радиофизического факультета. И тут Фёдор понял, почему так волновался декан. Слова ректора звучали  угрожающе, он говорил, что некоторые лжеученые питаются смоделировать живых существ при помощи каких-то черепах, а другие забыли заветы Мичюрина и учение Лысенко. А когда он спросил у Янсона, какое у него впечатление от «электроинструмента», и тот ответил, что, конечно, это не пианино, декан помрачнел.
       Выходили после конференции с тяжелым сердцем.
         - Да, музыканта мы из вас вырастили, а вот радиофизика пока нет, - хмуро сказал декан Янсону.
         - Не грусти, дружок, - сказал отец Фёдору, похлопав его по плечу, - за одного битого двух небитых дают, и то не берут. И все рассмеялись.
           На следующий день декан вызвал Фёдора.
        - Я принял решение добиваться создания лаборатории электромузыкальных инструментов при кафедре СВЧ. В городе не только мы занимаемся этим, я вас скоро познакомлю еще с одним человеком, который тоже сделал очень хороший электромузикальный инструмент, и мы объединим наши усилия.
          Но демонстрации электромузыкального инструмента на этом не закончились. Вскоре начали снимать фильм об университете, и Фёдор вместе с Янсоном попали в кадры этого фильма.

[Фёдор Менде]

42. 15 суток!

       Близилось лето. Фёдор был дружелюбным парнем, но особенно он сдружился с Леней Махиней и Володей Емцом. Вместе с друзьями, особенно часто с Володей, он часто бывал в Чипцах. Уже начался купальный сезон, и друзья приезжали, чтобы покупаться и отдохнуть. Родители  были  очень гостеприимными людьми и всегда радушно встречали его друзей.  Уже сформировалась веселая компания, и её любимым местом сбора была река, и когда в воскресные дни они собирались все вместе, то всем было всегда очень весело. Купались, загорали, ходили в клуб на танцы,  не дураки были  выпить, и победокурить, жили весело и дружно.
         В один из таких приездов, когда на реке било очень много народа, кому-то пришла в голову мысль бросать девченок в реку. Все начали мазать друг друга грязью и бросать в воду. Визг и хохот разносились далеко вокруг. Вволю накупавшись и насмеявшись все вечером пошли в клуб. Когда уже ночью Володя и Фёдор вернулись домой, родители по непонятным причинам не спали, по их виду Фёдор понял, что произошло что-то очень серьезное.
         - Вы что там сегодня на речке натворили, - хмуро спросила мать.
         - А что? 
         - А то, что приезжала милиция, чтобы вас арестовать.
         - Еще чего? А за что?
         - Как за что? Вы же дочь Яворовского в платье и в часах в речку вбросили.
          Фёдор недоумевающе посмотрел на Володю, тот смущенно моргал глазами.
          - Так я же думал, что она тоже из нашей компании.
          - Думал, думал, а ты не заметил, что ей уже далеко за тридцать.
          - Знаешь, когда я ее уже вбросил, так тогда вроде почувствовал, что ошибся.
         - А вы знаете, что недавно вышло постановление о наказании за мелкое хулиганство, но если заберут на 15 суток, так и из университета исключат.
         - Ну и ну, - только и сказал Фёдор.
         - Вот наше решение с отцом, идите сейчас куда хотите, но чтобы до утра вас и завтра целый день дома не было, потому что если заберут, то пути назад не будет. У меня в вечерней школе учится сотрудник милиции, может он поможет.
          - Не сердись, мать, осечка вышла, но, как видишь, не по нашей вине. Мы будем у Виктора.
          На следующий день где-то к обеду мать зашла за ними.
        - Ну, герои, идите к Яворовским и просите у женщины прощение, если простит, акт о ваших проделках анулируют.
         Фёдор и Владимир не возражали, но ноги просто не слушались. На их стук в калитку вышел отец и хмуро посмотрел на них. Язык тоже не слушался и Фёдор с трудом выдавил: « Мы хотим попросить прощение у вашей дочери».
          Этот позор Фёдор тоже запомнил на всю жизнь. К счастью женщина оказалась очень доброжелательной, и сказала, что  была против  вызова милиции, но отец настоял.
           Придя домой, они сказал, что конфликт улажен, и мать опять ушла в милицию. Возвратилась она скоро, на её лице была улыбка.

[Фёдор Менде]

43. Экзамен.
 
         Уже в течение года Фёдор с Виктором вели интенсивную подготовку к вступительным экзаменам, но Фёдор понимал, что у Виктора не очень много шансов, чтобы выдержать конкурс. Но все-таки они решили попробовать. Камнем преткновения все-таки была математика, которую нужно было сдавать письменно. Фёдор выработал план,  но Виктору пока о нём ничего не говорил. Известно было, что экзамен будет проходить в старом корпусе в той самой Бекетовской аудитории, в которой он когда-то сдавал вступительный экзамен по физике. Она была выполнена в виде амфитеатра и даже центральная секция парт была полукруглой, так что проход между сидением парты и столом насквозь не просматривался.
          Правила были такими, что абитуриенты занимали места в аудитории еще до прихода экзаменационной комиссии, а выпускали только по предъявлению экзаменационного листа. План был простой, зайти в аудиторию вместе с Виктором, помочь решить ему задачи, а потом спрятаться под парту и дождаться, пока комиссия уйдет. На недоумевающий вопрос Виктора, почему он идет с ним в аудиторию, Фёдор только хмыкнул. Понятно было, что открой Виктору  он свой план, так Виктор никогда бы не согласился.
            Фёдор сказал ему, что лучше всего сидеть по центру средней секции и они заняли места. На вопрос, почему он садится с ним, он ответил: «Узнаешь потом».
           Вошла экзаменационная комиссия, входную дверь закрыли, и Фёдор с ужасом увидел, что в составе комиссии преподаватель, который вел у них на курсе практические занятия по матанализу. Время на раздумья не было, нужно было или вставать и уходить, ну, подумаешь криминал, вовремя не успел выйти. Или нужно было прятаться под парту. И Фёдор сделал последнее.
           Разные мысли приходили в голову Фёдора, пока он в полумраке под партой решал  задачи, которые ему подавали. Но, конечно, главная из них говорила ему, что, если уж на этот раз поймают, так из университета точно выгонят.
          Экзамен подходил к концу, аудитория начала пустеть.
        - Что же делать?  -  наклонившись к нему, в растерянности спросил Виктор.
         - Спокойно уходи из аудитории, - ответил Фёдор.
          Он отчетливо слышал, как ушел последний абитуриент, как члены комиссии начали собирать документы. И вдруг кто-то из ее членов спросил: «А чернильницы будем собирать?» В то время авторучки были еще мало распространены, и обязательным условием проведения экзаменов было наличие на партах чернильниц. Кровь ударила в виски. «Конец» — подумал Фёдор. Но, немного посовещавшись, комиссия решила, что это дело уборщицы.
          Хлопнула выходная дверь, в аудитории наступила тишина. Еще немного подождав, Фёдор выглянул из под парты. В аудитории никого не было, Он быстро спустился по ступенькам и приоткрыл дверь, в корридоре тоже никого.

[Фёдор Менде]

44. Людмила.

           Сбылась давняя мечта Виктора, он стал студентом. Впереди было лето. Настроение у ребят было отличное, они победили, победила дружба.
         Виктор уехал в Липцы, а Фёдор остался в городе, чтобы доделать некоторые дела. Через несколько дней он вернулся  на прекрасном гоночном велосипеде. Этот велосипед дал ему во временное пользование Леня Махиня. Леня был мастером спорта по велосипедному спорту и велосипед получил на лето в секции, в которой тренировался, а поскольку у него дома был свой собственный велосипед, то полученный он отдал на все лето Фёдору.
        - Фёдор, ты знаешь, пока тебя не было, я познакомился с очень хорошей девушкой.
        - Она из Липец?
       - Нет, она не местная, она из Стерлитамака.  Здесь гостит у бабушки. Сегодня пойдем в клуб, я тебя с ней познакомлю.
           Фёдору Людмила сразу не понравилась, было в ней что-то неестественное и наигранное, казалось, что она не живет, а играет роль, но была чертовски красива. Конечно, о своих впечатлениях Фёдор ничего Виктору не сказал и решил, что самый хороший судья  время.
           Отпуск, который Виктор брал для сдачи вступительных экзаменов, заканчивался, и ему нужно было возвращаться на работу, так как зачислен он был на вечерний факультет.
           - Ты тут ее в обиду не давай, - пошутил Виктор, уезжая на работу.
           - Э, Виктор, в Чипцах и в памяти уже ни у кого нет, что наших протеже обижать можно, - пошутил Фёдор.
          Тамара жила недалеко от него и в клуб они ходили вместе. И тут он почувствовал, что он в буквальном смысле слова к нему ластиться. « Ну и стерва!», - подумал Фёдор.
 Ласковые знаки продолжались, но он и виду не подавал, а делал вид, что воспринимает это все как искреннюю дружбу. Но этим не закончилось. Как-то раз, когда они шли из клуба, она была особенно ласкова, и когда пришло время прощаться, прижалась к Фёдору.
         - Поцелуй меня, - тихо сказала она, почти касаясь его губ  своими .
           Каждый парень знает, как трудно устоять перед таким предложением молодой красивой девушки. Фёдор обнял ее, чуть приподнял и несколько раз добродушно встряхнул.
          - Ты замечательная девчёнка, но ведь ты знаешь, что у меня есть Галина и я люблю её.
           Людмила немного смутилась, а потом тихо сказала: «Как я ей завидую».
           Дни бежали быстро. Тогда был только один выходной, но на воскресение Виктор всегда приезжал в Липцы. У них здесь уже было много друзей, и Фёдор среди местных ребят  уже был крупным авторитетом. Была футбольная команда, и многие из ее членов были его друзьями . Как-то после очередной игры, празднуя победу, напились  так, что Фёдор всю ночь рвал, и мать его на несколько дней  выгнала из дома и сказала, что ее глаза его видеть не хотят. Вобщем, жить было весело и интересно.
              Не дружил  Фёдор только с капитаном команды, но это был  номинальный капитан, и был им  только потому, что являлся сыном директором местной швейной фабрики, где работала когда-то и Галина.
В один прекрасный день, когда Фёдор с Людмилой возвращались домой, она вроде мимоходом сказала, что ей нравится капитан футбольной команды. Она уже, конечно, довольно хорошо знала ситуацию и понимала, что через его точку зрения  по этому вопросу в Липцах никто не переступит.
              Фёдор просто пропустил это признание мимо ушей, но решил на этом вопросе поставить точку. Конечно, будь это другая девушка, Фёдор,  никаких мер не предпринимал  бы, но поскольку он понимал, что имеет дело с прожженной стервой, решил действовать.
               В клуб Фёдор с Людмилой ходили вместе, и он решил провести один показательный эксперимент. У капитана команды, как у сына состоятельных родителей, был мотоцикл, и приезжал он в клуб обычно на нем с особым шиком, ставил мотоцикл напротив клуба, а после окончания танцев отвозил домой свою  протеже.
             Перед клубом была площадка, на которой всегда перед танцами собиралось много молодежи, здесь- то и поджидал капитана команды  Фёдор. Он весело делился интересными последствиями предыдущей футбольной победы, после празднования которой, как оказалось, не все даже домой добрались. У всех от хохота болели животы, смеялась и Людмила. Подъехал мотоцикл.
        - Я на секунду, - обратился Фёдор к ней и пошел к мотоциклу.
         - Я тебе советую не трогать Людмилу, тебе что, других мало? - глядя в упор, сурово сказал Фёдор.
         - А ты, что запретить мне можешь, мы с ней уже встречались, - не очень уверенно ответил тот.
         - Ты же знаешь, что могу.
         - А если я не послушаюсь?, - последовал вызывающий ответ.
         - Да куда ты денешься! - при этих словах Фёдор со всей силы толкнул капитана и тот кубарем перелетел через мотоцикл.
 Не оборачиваясь Фёдор подошел к Людмиле.
          - Пойдем, потанцуем.
Больше никаких коментариев  по поводу капитана футбольной команды он от неё не слыхал.
      

[Фёдор Менде]

Законы мальчишьего лидерства безжалостны... Капитан должен был возражать, даже если девка была ему до лампочки. Фёдор, а были случаи, когда упорные новички проявляли свою волю перед лидером ради самоутверждения?

Молодость это и есть самоутверждение, и если тогда самоутвердиться не сумел, то всю жизнь на согнутых стоять будешь. А что касается мальчишеского лидерства, то там законы действительно суровые. Молодые люди тем и опасны, что не имея ещё достаточного жизненного опыта часто совершают ужасные ошибки, которые многим стоят и жизни и будущего.

[Фёдор Менде]

Я в молодости был похож на одного такого главаря целого городского района, его звали Гордон. И незнакомые пацаны 17 лет валились на землю от смиренного ужаса с криком "Гордон, Гордон!", стоило было сделать один угрожающий шаг в их сторону. Потом лет 5 назад был в суде и услышал, как судья вызывает в кабинет по делу о разводе. Гордон! Я впервые в жизни увидел его. Невысокий, подтянутый среднего веса мужичок, но с очень суровым и замкнутым лицом.

Завоевать авторитет в мальчишеской среде, а тем более стать лидером дело непростое. Но по своему опыту скажу, что достаточно иметь всего лишь два три преданных друга, и больше ничего не нужно. Но без этого проблема практически не решаема.
Помните как у Высоцкого:

Но если мой друг защищает мне спину,
То значит и шансы равны.

[Дмитрий Мотовилов]

Точно.

[Фёдор Менде]

45. Дубы.

Хоть  о проделках Людмилы Виктору Фёдор и не рассказывал, но он очень быстро сам понял, что она из себя представляет и порвал с ней. Вскоре у него появилась новая знакомая, и звали её Тамарой. Тамара училась на математическом факультете и, хоть особой красотой и не отличалась, но была очень доброжелательной и обоятельной девушкой. Все вместе быстро сдружились и она очень скоро влилась в их дружную компанию.
У Галины тоже начался отпуск и она приехала в Липцы, и теперь они каждый день встречались.  Встречались они не только в клубе. В доме Галины Фёдора уже хороше знали, и он часто ездил к ней на велосипеде. В велосипед он был просто влюблен, это была на то время  совершенная машина, одних только скоростей у нее было восемь.
Как-то, возвращаясь домой уже довольно поздно, Фёдор крутил педали, но мысли его летали где-то совсем далеко. Дорогу он знал напамять. Луны не было, но пешеходная дорожка, по которой он ехал, была хорошо видна и только шуршала под колесами велосипеда. Фёдор очнулся  от сильного удара в переднее колесо, и в тот же момент  упал на какие-то бревна животом  вниз, и в довершение всего  сверху на него упал и велосипед. Ничего не понимая, он попытался встать, но ноги были пристегнуты к педалям. Когда он, в конце концов, отстегнул педали и встал, то все понял. Пока он был у Галины, кто-то ночью привез бревена и вывалил их прямо на дорожку  « Ах ты,  сукин сын, - подумал Фёдор, - а если бы кто-нибудь ехал на мотоцикле?  Ну ладно, я  тебе покажу!».
        Неудобно было будить Анатолия  в такое время, но он всё-таки решился на это. За пол часа они перетащили бревна, которые с трудом поднимали вдвоем,  на другую сторону улицы к дому соседа  напротив.
         На следующий день события развивались стремительно.  Кода сосед, у которого около дома лежали бревна, утром открыл калитку, то от неожиданности  оторопел.  Но, немного поразмыслив, решил, что сосед, который жил напротив, хочет использовать площадку перед его домом для хранения ворованых бревен, и, страшно матерясь, направился к нему. Когда же сосед, которому принадлежали бревна,  вышел на улицу, то он тоже  оторопел, но потом решил, что таким образом сосед хочет присвоить его бревна. Все бы кончилось мирно, но они, как это часто бывает между соседями в селе, уже давно были в очень натянутых отношениях. Сосед, которому принадлежали бревна, кричал: „Це дубки мої!” А другой, понимая, что бревна ворованные и что документов у соседа нет, кричал: „ А чого це вони твої, як біля мого  двору лежать?” Владелец бревен кричал: „Я у міліцію піду!” А другой отвечал: „Йди, тільки з документами!”
          В конце концов, кончилось все тем, что бревна  так и остались лежать на новом месте, а соседи стали врагами на всю жизнь.
          А вывод простой, если украл, то не клади украденное на пешеходной дорожке.

[Фёдор Менде]

45. Маша.

           - Фёдор, у нас радостная новость, - сказала мать, -  к нам в гости на лето приезжает твоя двоюродная сестра  из Ленинграда.
           - Маша?  с радостью спросил он.
         Машу Фёдор никогда не видел, но семьи часто переписывались, и Фёдору очень хотелось повидать сестру. Боялся только он того, что непривычная сельская действительность не понравится  ей.
          Маша оказалась очень красивой, воспитанной и интеллигентной девушкой. Фёдор даже первое время чувствовал себя при ней несколько стесненно, но рисоваться он не умел и не хотел и решил, что какой есть, такой и есть. Они очень быстро сдружились, и Фёдор всячески старался, чтобы ей не было скучно. Но какие развлечения в деревне кроме клуба? Он прекрасно понимал, что вскоре ему придется повести ее туда, но как она воспримет его сельских друзей, как воспримет Галину?
             Пришла суббота, и они заранее договорились, что в этот день пойдут в клуб, тем более что и Галина тоже обещала прийти.
          У Фёдора был красивый светлый пиджак и светлокоричневые китайские брюки, белая рубашка и модный галстук. Выглядел он очень прилично.  Маша тоже надела нарядное платье, и от того стала еще красивее.
         - Какая у тебя красивая попутчица, - улыбаясь сказала мать.
        - Знай наших, - тоже весело ответил Фёдор.
         Чтобы попасть в клуб, нужно было перейти через мост, которому предшествовала высокая насипь с крутыми склонами. Не доходя метров тридцать до моста, Фёдор почувствовал, что их кто-то догоняет, и оглянулся. Оказалось, что это тот самый верзила, с которым у него уже были когда-то разборки. Фёдор сразу почувствовал недоброе.
         _ Куди це ти йдеш? - ехидно спроси верзила, поравнявшись с ними.
          Фёдор молчал.
         - А що це за краля з тобою, шось я такої  в Липцях не бачив.
 И тут последовал отборный мат.
            Фёдору показалось, что под ним проваливается земля, он чувствовал, как кровь бешено бъет в виски. Он начал медленно снимать пиджак, медленно снял галстук и подал их Маше. Верзила с недоумением смотрел на происходящее. Фёдор прекрасно понимал, что против мельницы трудно устоять, еще мгновение и обидчик был уже у него  на плечах.  Но вес противника был слишком большим, Фёдор оступился, и они кубарем полетели вниз по крутому откосу. Еще минут десять они барахтались  в пыли и грязи, но силы были практически равны. И опять спасло самбо. Фёдору, в конце концов, удалось поймать голову противника в замок под правую руку. Тот захрипел и как бешенный зверь начал метаться, чтобы сбросить  противника, но Фёдор все давил и давил. Наконец, противник начал изнемогать, но Фёдор продолжал давить.
           - Пусты, - наконец прохрипел верзила. Фёдор отпустил замок, встал и начал медленно взбираться на насыпь.  Верзила так и остался лежать внизу. С тех пор Фёдор его никогда в жизни не видел и не встречал.
             На Маше не было лица.
            - Не грусти, сестренка, это село, здесь все бывает, - с напускным спокойствием сказал он. - Пойдем я тебя с Галиной познакомлю.
          - Чего ты такой грязный? - с недоумением спросила Галина.
          - Да, с дамбы сдуру свалился.
          Говорят, что снаряд в одну и ту же воронку никогда второй раз не попадает, так нет же! Уже идя домой, они  повернув в переулок, Фёдор заметил, что навстречу идет мужчина с велосипедом. Поравнявшись, он со всей силы ударил передним колесом его в ногу и взбешенный Фёдор со всей мощью своей правой  врезал ему в скулу. Но к удивлению мужик только чуть пошатнулся и остался стоять на ногах.
         - Ты шо, здурів? Я ж з одробщіни йду!
И только тогда Фёдор увидел, что мужик сильно пьян.
          - Ты что боксер? - с недоумением спросил он.
          - Эге ж, колись був перший розряд, - промямлил мужик.
   Ну и ну! - вырвалось у Фёдора.
          С этим самым перворазрядником в будущем Фёдор  подружился и даже сделал ему телевизор, но Машу с тех пор никак не мог уговорить пойти еще раз с ним в клуб.