Повторю.
Главный факт, который тут был строго научно установлен, заключается в том, что летом 41 вермахт потерпел катастрофу!
Всякая катастрофа проявляется в катастрофических последствиях. Это ее необходимые и достаточные условия. Если они есть, можно говорить о катастрофе. Катастрофа немцев летом 41 непосредственно проявилась в их последующем разгроме под Москвой уже осенью (ноябрь)41, когда были обескровлены их ударные и резервные группировки.. В случае нашей катастрофы летом41 необходимым следствием была бы последующая сдача Москвы. Поэтому нельзя просто так ляпнуть КАТАСТРОФА и весело хвостиком помахать.
Думаю, что тут уместно привести авторитетное в данном вопросе мнение начальника нацистского генштаба Гальдера, зафиксированное в начале августа 41 в его дневнике:
"На всех участках фронта, где ведутся наступательные действия, войска измотаны. То, что мы сейчас предпринимаем, является последней и в то же время сомнительной попыткой предотвратить переход к позиционной войне... Общая обстановка показывает все очевиднее и яснее, что колосс Россия... был недооценен нами. Это утверждение распространяется на все хозяйственные и организационные стороны, на средства сообщения и в особенности на чисто военные моменты. К началу войны мы имели против себя около 200 дивизий противника. Теперь мы насчитываем уже 360 дивизий противника... И если мы разобьем дюжину из этих дивизий, то русские сформируют еще одну дюжину"
К концу лета 41 кризис германского наступления на Восточном фронте стал для нацистских главарей очевидным фактом.
О какой катастрофе КА можно после этого вообще говорить, когда уже через полтора месяца после начала война численность КА, по данным Гальдера, возрасла с 200 до 350 дивизий и на этой цифре стабилизировалась.
Штатная численность дивизии КА была 6 т., реальная не всегда достигала и 3-х, т.е. 350 д. это менее 2 млн чел. Тут технически невозможны миллионные потери.
Максимум, что могли сделать немцы, по словам того же Гальдера, это разбить дюжину наших дивизий, а мы, соответственно, дюжину сформировать новых.
На данный момент не представлено никаких фактов, которые бы могли поставить под сомнение сделанный выше вывод.
Дуремар, так все-таки, почему коммуняки стали побеждать после 42-го? - Ведь это какой же силой должна обладать Советская социалистическая Родина, если после двух лет отступления и больших людских и технических потерь, потери важнейших районов страны, она развернулась и погнала врага с той же скоростью, с которой сама ранее отступала.
Стоит добавить, что в моем и Гальдера анализе катастрофы вермахта летом 41 оставлен без внимания фундаментальный решающий факт краха гитлеровского плана блицкрига, реализация которого была для фашистов единственной возможностью победить СССР. Ибо, по признанию самих фашистов, экономика германия была непригодна для длительной войны с СССР. - см. письмо Гитлера к Муссолини. Именно поэтому Гитлер признал, что после катастрофы под Москвой он понял, что никакой военной победы над СССР быть не может. - см. признание Иодля весной 45.
Здесь уместно привести также извлечение из стенографической записи выступления хитлера 4 августа в штабе фон Бока в г. Борисове:
Ход операций на Восточном фронте до сих пор развивался более успешно, чем можно было бы предполагать в обстановке, когда мы неожиданно оказались перед фактом, что русские имеют гораздо больше танков и авиации, чем ожидалось. Если бы я перед началом похода был бы осведомлен об этом, то принять решение о его необходимости мне было бы намного труднее! - см. Д. Проэктор, Агрессия и катастрофа. М., 1972.
Как видим, обстановка на Восточном фронте к концу лета 41 была такова, что хитлер не постеснялся признаться перед своими "фронтовыми командирами", что с началом войны против СССР он несколько погорячился.
Мог ли нацистский главарь сделать такое признание при наличии катастрофы КА или хотя бы реальности ее перспективы.
Ваще, в вопросе поражения или победы значение имеют не домыслы 314здоболов, а закрытый вывод руководства вражеской армии, т.е. Гитлера и Гальдера, которые не заметили нашей катастрофы летом 41. При таком положении нам ставить вопрос о катастрофе КА просто нелепо.
