Перед этим, в своей работе, я столкнулся с занятным феноменом. Для выявления наличия токсических примесей в воде, используется метод биотестирования по хемолюминисценции - свечению микроорганизмов, заключающийся в том, что при воздействии токсинов на светящиеся морские бактерии, интенсивность их свечения и спектр, определённым образом меняется. То есть, добавление токсинов в пробу, ведёт к снижению интенсивности свечения. В опытах по изучению токсического воздействия, проводятся измерения светимостей десятков пробирок-биотестов, а в конце эксперимента, находится среднеарифметическое значение всех светимостей. При проведении экспериментов, бросается в глаза один феномен. Из группы пробирок, одна из колоний бактерий погибает, в частности, гаснет, и свечение этой пробирки иногда не возможно даже обнаружить. В экспериментах биологов, "испорченная" проба выливалась в раковину. Потеря одной пробирки допустим из 50-и, статистическая погрешность будет мала. Интересно было заметить, что гибель одного из элементарных тестов, наблюдается только тогда, когда количество пробирок - чётное. Здесь возникла идея – после гибели одной пробы, сливать не одну, а пару пробирок – погибшую и одну из оставшихся живых, чтобы оставалось чётное количество элементарных биотестов. Если изначально в эксперименте участвовало, к примеру, 50 тестов, и после гибели одного, выливался в раковину испорченный тест и произвольно ещё один, и оставалось 48 проб, то гибель ещё одной из проб, была почти неотвратима. Если проб оставалось нечётное количество, феномен не наблюдался. После гибели 48-й пробы, слив её и уничтожение произвольно ещё одной пробы, приводил к гибели 46-й, и так далее, до момента, пока не оставалась всего одна проба. Здесь я вспомнил о пентагоновском эксперименте с улитками, и решил экспериментировать дальше.
После общения с целителями, мне удалось выявить у себя экстрасенсорные способности. После чего, попробовал воздействовать на светящиеся, посредством той энергии, которую чувствовал у себя в кистях рук. Пошло. Интенсивность свечения изменялась значительно, плюс-минус 50%. Погрешность эксперимента 0,5%.
Первое, что меня заинтересовало с позиций физической сущности проблемы, это проникающая способность биополя. Оно проникало через любые электромагнитные экраны так, словно там ни чего нет. Помещённые рядом биотесты, находившиеся в экранах, реагировали на воздействие так же, как не экранированные, в рамках погрешности эксперимента. Отсюда следовал вывод, что я или имею дело с неизвестным в физике видом взаимодействия, или имею дело со свойствами электромагнитных полей, о которых ещё ни кто не знает. Ни каких известных мне излучений, которые я мог обнаружить у себя, в рамках имевшегося у меня арсенала экспериментальной аппаратуры, я не нашёл. Ну, за исключением инфракрасного, которое у меня ни чем не отличалось от уровня излучения всех других, не способных оказывать воздействия на биотесты.
В продолжение экспериментов, решил проверить: «Не является ли патогенное влияние изменений солнечной активности, проявлением того же вида взаимодействия?» Немного истории. Выход на орбиту первого искусственного спутника Земли, произошёл над Иркутском. При этом, траектория первого ИСЗ, сильно отклонилась на Юг. При таком положении дел, межконтинентальные баллистические ракеты, могли оказаться не пригодными для доставки боеголовок. Мой приятель, присутствовал на научном обсуждении сложившейся проблемы. Сидевший в углу незаметный мужичок, сказал: "У вас на Юге Гималаи, они и оттянули своей массой спутник на себя". Володя, спустя много лет, узнал в мужичке основоположника космонавтики, академика Королёва, которого в то время, естественно, ни кто не знал. Так в Иркутске, с лёгкой ручки Сергея Павловича, появились СибИЗМИР - Сибирский институт земного магнетизма и распространения радиоволн, и ВНИИФТРИ. Понятно, что эти два института, прямо под боком, оказались мне очень кстати. Само собой, что СибИЗМИР занимался изучением патогенного влияния изменений солнечной активности на биологические объекты, и изобретение нового метода исследований, у них вызвало интерес.