https://indicator.ru/article/2017/08/09/vodorodnaya-bomba-rds-6s/
Опасная «слойка»: как советская водородная бомба потрясла мир.
64 года назад прошло испытание первой советской водородной бомбы.
Для контраста – заметка об одном из настоящих героев создания советского «ядерного щита».
https://indicator.ru/article/2017/02/27/juliy-hariton/«Перехаритонить Оппенгеймера!»: как создавалась советская атомная бомба.
113 лет назад родился один из создателей советской атомной бомбы Юлий Харитон.
…Перед войной Харитон вместе с Зельдовичем проводили расчёты цепной ядерной реакции. В военные годы внимание учёного сосредоточено на изучении взрывчатки, боеприпасов. Однако вскоре его позвал к себе в лабораторию один из родоначальников атомного проекта Игорь Курчатов: «Война в разгаре. Мы занимаемся нужным для победы делом — и вдруг такое предложение! Я возражаю: считаю своим долгом до конца войны работать для фронта… А Курчатов объясняет: мы должны заботиться о будущей безопасности страны, нельзя упускать время».
Так началась работа Харитона во Всероссийском научно-исследовательском институте экспериментальной физики в городе Арзамас-16 (Сарове), научным руководителем которого он стал через несколько лет.
«Харитон Юлий Борисович, 1904 года рождения, беспартийный, профессор, доктор философии Кембриджского университета, работает в Институте химической физики с 1921 года», — гласит характеристика учёного 1946 года. Таким образом, выходец из еврейской буржуазной семьи (дед был зажиточным купцом), чей отец был репрессирован, мать жила в Иерусалиме, а сам он учился за границей, получает доступ к важнейшим государственным тайнам. Однажды попав в атомный проект, учёный стал настолько нужен властям, что эти строчки в биографии не мешали его работе.
Исследования по созданию атомного оружия велись при участии лучших физиков и математиков страны: Якова Зельдовича, Андрея Сахарова, Игоря Тамма, Мстислава Келдыша и многих других. Огромный объём работы, начиная с теоретических исследований и заканчивая поиском инженерных решений, был проведён за очень короткое время. Проект завершился успешным испытанием атомной бомбы в 1949 году. «У нас была сверхзадача: в кратчайшие сроки создать сверхмощное оружие, которое могло бы защитить нашу Родину. Когда удалось решить эту проблему, мы почувствовали облегчение, даже счастье, ведь, овладев новым оружием, мы лишили другие страны возможности применить его против СССР безнаказанно, а значит, оно служит миру и безопасности. Все, кто принимал участие в Атомном проекте, сознавали это и работали, не считаясь ни со временем, ни с трудностями, ни со здоровьем», — описывал это время Харитон.
Харитон замечал некоторые сходства своей биографии с историей жизни руководителя другого, американского, атомного проекта: «Юлиус Роберт Оппенгеймер (его первое имя совпадает с моим первым) родился в том же 1904 году, что и я. Его мать, как и моя, имела отношение к искусству и, по-видимому, привила ему интерес к музыке, живописи и поэзии. В 1926 году Оппенгеймер ненадолго оказался в Кембридже в лаборатории Резерфорда, где я работал с 1926 по 1928 год». (Физик и конструктор генерал Евгений Негин вспоминал, что Оппенгеймера считали отличным организатором и учёным, и среди физиков Арзамаса ходил лозунг «Перехаритонить Оппенгеймера!»).
Харитон руководил проектом и во время работы над водородной бомбой. Тогда во главе двух отделов, непосредственно работавших над созданием оружия, стояли Андрей Сахаров и Яков Зельдович, так что, по мнению Харитона, неверно приписывать все достижения Сахарову. Харитон присутствовал и при испытании водородной бомбы: «Наблюдательный пункт находился на расстоянии 70 километров от эпицентра. На краю посёлка стояло здание, а внизу амфитеатром были расставлены скамьи. Там собралось много военных, они наблюдали за взрывом и только ещё пытались понять, что такое атомная бомба… Мы с Игорем Васильевичем [Курчатовым] стояли наверху. Бомбу сбрасывали с самолёта, и взрыв был в воздухе. Ударная волна пришла через три минуты, сорвала с военных фуражки. Потом они долго не могли их найти… После испытаний мы поехали на место, то есть под точку взрыва, и увидели, как "вздулась" земля…».
Юлий Харитон ответственно и критично относился к сделанным им открытиям. За несколько месяцев до смерти, в 1996 году, он писал: «Сознавая свою причастность к замечательным научным и инженерным свершениям, приведшим к овладению человечеством практически неисчерпаемым источником энергии, сегодня, в более чем зрелом возрасте, я уже не уверен, что человечество дозрело до владения этой энергией. Я осознаю нашу причастность к ужасной гибели людей, к чудовищным повреждениям, наносимым природе нашего дома – Земли. Слова покаяния ничего не изменят. Дай Бог, чтобы те, кто идёт после нас, нашли пути, нашли в себе твёрдость духа и решимость, стремясь к лучшему, не натворить худшего» (конец цитаты).