Исраэль Шамир
[Доклад на конференциях в Мадриде и Москве]
"...Наш мир лихорадит. Вымышленное глобальное потепление есть лишь метафора реальной лихорадки, охватившей нашу жизнь. Мы покупаем, продаем, спешим, конкурируем, бежим изо всех сил, чтобы хоть остаться на месте, а реклама ежечасно напоминает нам, что уже вышла более новая модель телефона, что прошлогодние туалеты больше не носят, что деньги можно вложить в новый фонд. Нам это кажется естественным – да может ли быть по-другому, без биржевых новостей, без цветных объявлений, без гламура, без рекламы, без гонки потребления?
Возможно ли такое общество? Возможно. Разве не является реклама неизбежностью в обществе, в котором есть деньги? Не является. Торговле, и даже капитализму много веков, но европейское и американское общество было поймано в силки потребления и рекламы лишь два с лишним века назад.
Этот судьбоносный поворот был подробно описан видным немецким марксистом (Энгельс называл его «единственным немецким профессором, который понимал «Капитал» Маркса») Вернером Зомбартом (1863 –1941). Его предшественник Макс Вебер (1864–1920) выявил религиозные корни капитализма, утверждая, что протестантская этика породила капитализм. Зомбарт поправил его, заметив еврейское влияние, сформировавшее реальный капитализм. Несмотря на свой ставший притчей во языцех филосемитизм, Зомбарт был объективен: процесс возникновения нынешнего, «реального», хищного капитализма был «борьбой между двумя противоположными – еврейским и христианским взглядами на хозяйственную жизнь и экономику».
Раннее капиталистическое общество, до еврейского возвышения, было основано на христианской этике, ставившей во главу угла честность и гармонию. Чтобы меня не обвинили в идеализации прошлого, уточню: честность и гармония была сугубо сословной – то есть был свой порядок для купцов и свой порядок, своя гармония, своя честность для крестьян. Но все же было стремление к честности (fair play) и гармонии.
«Товары производились, продавались и покупались таким образом, чтобы, с одной стороны, удовлетворялись запросы потребителей, а с другой стороны, производители и торговцы имели право на честную плату за труд и честную прибыль, чтобы они могли жить достойно. Традиция и обычай определяли, что такое «честная плата» и что такое «жить достойно». Производитель и торговец должны были зарабатывать столько, чтобы могли поддерживать принятый в их сословии уровень жизни.» - пишет Зомбарт.
«Конкуренция между торговцами считалась делом нехристианским и аморальным. Нехорошо отбивать клиента у другого торговца – ни понижением цен, ни восхвалением своего товара, ни чернением чужого – ведь и другому торговцу тоже нужно жить. Даже в 18-м веке, в Англии Дефо и в Германии Гете, торговцы сидели спокойно по своим лавкам и отпускали товар пришедшим покупателям. Заманивать покупателя считалось зазорно. Даже украшенная витрина считалась неприличием – и только кондитеры иногда доходили до такого греха. Хвалить свой товар, или, не дай Бог, хулить чужие товары, зазывать в лавку, рекламировать могли только нечестивые. А самым позорным делом была ценовая конкуренция. Если купец говорил, что у него товар дешевле, чем у соседа, он мог быть исключен из гильдии».
Зомбарт заключает: «Большинство людей того времени считали наживу (в отличие от заработка) делом неэтическим и нехристианским. Евреи не разделяли этого мнения. В их глазах нажива оправдывала все. Они не считали себя неправыми, не признавали себя нарушителями торговой этики. Нет, это они были правы, а христиане - дураки. Почему не нажиться, если это возможно? Еврей был лучшим бизнесменом, чем его христианский сосед, потому что он верил, что прибыль важнее всего.»
Так с христианской этикой столкнулась противоположная, иудейская этика. Она была более гибкой, ставила целью максимизацию прибыли, и не предполагала самоограничения. Ее девизом были не «честность и гармония», но «возьми сколько сможешь». В советские времена этот подход назывался «рваческим», но в Европе он в конце концов победил, и таким образом возникло современное капиталистическое – наше общество, в котором утрачена связь между заработной платой производителя и наживой посредника и торговца. (Впрочем, в наиболее успешных, гомогенных и наименее иудаизированных странах – Швеции и Японии – конкуренция и нажива сведены до минимума.)
>>>