Операция ГРУ по захвату Командного модуля Аполлон 13

[Верт]

Визитор, если не затруднит, ты не мог бы выложить свою гипотезу в общих чертах, с упором на странности инцидента в момент и особенно после. Если возможность отследить судьбу родственников погибших? С уважением.

[НеПрохожий]

Фигня весит всего несколько тонн.

НАСАраст правильно назвал "несколько тонн" и СДУТЬ эти несколько тонн с палубы невозможно, ветром например.
Тренировки проводились в блокировки  "спасателями" (клоунами) и военными кораблями. "Потерять" в такой ситуации просто невозможно. Только экстрим.
Плюс повторю для НАСАранов, что в этом районе и близлежащих (южнее Великобритании) районах никаких тренировок не проходило.
НАСАраны прекрасно знают, что корабли у ГРУ были , а вот какие конкретно хрен мы узнаем, на то и Разведка, чтобы не рекламировать свои корабли.
http://spec-naz.org/articles/oruzhie_i_boevaya_tekhnika/the_intelligence_court/
"На боевую службу эти корабли ходили под гидрографическим флагом ВМФ СССР, личный состав был в гражданской форме
...
Но вот в 60-х годах ХХ века появились корабли-разведчики, кардинально отличавшиеся от всех ранее используемых для разведки судов. Они стали тихоходными, на них не устанавливали пушки, да и по внешнему виду они не отличались от грузовых судов или больших рыболовецких траулеров. Что же произошло?
Начну с того, что эти корабли предназначались для специфических операций в ходе холодной войны. Им не было нужды удирать от противника"



Советские разведывательные суда в Средиземном море
Ну и кто подумает, что это разведывательное судно?
Вот на таком судне наши и взяли КМ Аполлон 13.
ЭТО БЫЛ ЕДИНСТВЕННЫЙ КМ, КОТОРЫЙ АМЕРИКОСЫ МОГЛИ ПОТЕРЯТЬ В 1970 Г. ДО СЕНТЯБРЯ.

[НеПрохожий]

http://spec-naz.org/articles/oruzhie_i_boevaya_tekhnika/the_intelligence_court/

После войны 1967 г. численность РК Черноморского флота увеличилась. 13 февраля 1971 г. на базе отдельного дивизиона кораблей была сформирована бригада разведывательных кораблей. В ее состав вошло 12 кораблей: большой РК «Запорожье» (корабль 1 ранга); средний РК «Харитон Лаптев» (корабль 2 ранга); малые РК «Веха», «Теодолит», «Кренометр», «Лотлинь», «Траверз», «Барометр», «Архипелаг», «Пелорус», «Находка», «Селигер» (корабли 3 ранга); ПМ-13, ПСКЛ-З и БСС-79850.




Эпизод холодной войны. Советское разведывательное судно следит за американским авианосцем

[НеПрохожий]

чего?
слева нет люка.
справа есть люк.
две надписи: одна на люке, другая нет.

Вот недаром у этого б...а аватарка соответствующая "баран".
Вот именно одна на люке, другая нет.
А ВЫСТУП В МУЗЕЕ И НА КОРАБЛЕ ПОД ЛЮКОМ
В Мурманске У КМ ПОД ЛЮКОМ выступа нет.

[Крош]

17 марта 2010   

Сергей Смолянников- писатель-маринист,

Виктор Михайлов-писатель-маринист

КОГДА УСТАЛАЯ ПОДЛОДКА… или «ОДНАЖДЫ, СОРОК ЛЕТ НАЗАД»

http://www.russian.kiev.ua/print.php?id=11604829

Сорок лет назад 8 апреля 1970 года, в преддверии 100-летия со дня рождения вождя пролетариата в 22 часа 29 минут на АПЛ К-8 произошла беда, стоившая впоследствии жизни кораблю и 52 членам экипажа. Об этой катастрофе сказано, вроде бы, много, но именно о данной трагической дате, почему-то забывают в апреле.

      Гибель одного из первенцев советского атомного подводного флота стало еще одной жертвой «холодной войны». Вот поэтому, на мой взгляд, и стоит вернуться к этой теме, используя известное:  «однажды, сорок лет назад»…

Не успели остыть стволы орудий, возвестивших столицу нашей Родины Москвы салютом Победы, как на недавних местах боев началась новая война, «холодная». Ядерная мощь из бомбардировочной технологии стала использоваться и в механическом русле, точнее сказать, ядерная реакция стала управляемой, а с ней, наступила эра ядерной энергетики, да не только в мирных целях, но и для нужд флотов бывших стран-союзниц.

ВМС США в сентябре 1955-го получили новый вид подводного вооружения – атомную подводную лодку «Наутилус». Выполняя волю «отца-вождя всех времен и народов» Советский Союз приступил к строительству своего атомного подводного флота.

1952-й год стал стартовым для создания такого вида морского вооружения и для советского ВМФ. Под неусыпным взором-руководством всесильного Берии началась разработка первой советской атомной подводной лодки. Конечно же не Берия проектировал первенца советского атомного флота, а известнейший ученый-ядерщик академик Александров. От советских специалистов секрета американских коллег в этой отрасли не было, но создавать надо было свое, с одной стороны новое и необузданное, с другой – простое в обращении для простых советских парней. К 5 марта 1953-го, аккурат к смерти Сталина, были закончены работы по созданию АПЛ в объеме предэскизного проекта. Несмотря на смерть вождя, работы не прекращались ни на один день. И вот настал день 22 июня 1954-го, когда на стапелях ССЗ № 402 (судостроительного завода № 402) известного сегодня, как СМП (Северное машиностроительное предприятие) в городе Молотовске (сегодня это Северодвинск) в обстановке строжайшей секретности и в специально построенном отдельностоящем цеху началась постройка атомной подводной лодки, получившей название проект 627…

Первенцем стала К-3, названная со временем «Ленинский комсомол» и вошедшая с этим именем в историю флота. Уже 12 марта 1959-го она вошла в состав ВМФ, хотя, следует сразу оговориться, что была она опытовой и на протяжении долгих лет, выполняла не только боевые задачи, но и служила плавающей научной лабораторией. Следом за «Ленинским комсомолом» 29 декабря того же 1959-го в строй вступила и К-5, а через два дня, 31 декабря и К-8. Правда все последующие после «Ленинского комсомола» были уже проектами 627А, но для неспециалиста различий особых не было. А было то, что серия лодок проекта 627 состояла из … 13 единиц.

[Крош]

В народе принято говорить, что «бог любит троицу», но, видимо это не касалось третьего корпуса АПЛ, которой и стала К-8. На протяжении всей службы на Северном флоте, «восьмерку» подстерегали неудачи, проблемы, аварии. Именно она должна была первой из советских атомоходов всплыть в районе Северного полюса, но из-за аварии реактора, покорение полюса досталось «Ленинскому комсомолу». Она же, должна была в 1964-м идти в свою первую автономку (боевую службу в Атлантику), однако вновь авария и вновь пришлось становиться в Северодвинск на ремонт. Уже не в знаменитой Западной Лице базировались 627-е, а в далеком гарнизоне Гремиха. У всех лодок «норма», а на «восьмерке» опять авария. Так продолжалось до мая 1969-го, когда К-8 принял под свое командование опытный подводник, мастер военного дела, кавалер ордена Красного Знамени за нанесение реального торпедного ядерного удара, капитан 2-го ранга Всеволод Борисович Бессонов.  Прибыв на новое место базирования экипаж «восьмерки» с радостью узнал, что лодке, наконец-то, предстоит выполнение задач боевой службы в Атлантике. С радостью потому, что, по мнению ранее служивших на К-8, над ней висело проклятье «невезучего корабля». По воспоминаниям немногочисленных ветеранов известно, что экипаж прямо рвался в море, чтобы доказать свою полноценность, как экипажа, так и корабля.

В темную долгую полярную ночь, а точнее в ночь с 16 на 17 февраля 1970-го «восьмерка» вышла на свою первую и, ставшую последней, автономку. Впереди была Атлантика, выполнение боевых задач в Средиземном море и возвращение к 17 апреля в родную Гремиху. Весь экипаж был полон решимости доказать всем, а главное себе, что «восьмерка» полноценная боевая единица. Все 125 человек, которые были на ее борту. И все это на фоне праздника всемирного значения – 100-летия со дня рождения Владимира Ульянова-Ленина.

Успешно преодолен Гибралтар, не менее успешно проведено слежение за флотом ВМС США и его авианосцами в Средиземноморье, опять-таки, успешно преодолен Гибралтар, теперь уже в обратном направлении. Приближалось время получения приказа на возвращение в базу, но, по иронии судьбы, в самый юморной день календаря пришел далеко не самый веселый приказ – продолжить выполнение задач боевой службы в связи с началом самых широкомасштабных учений флота «Океан – 70». Люди военные знают, что такое выполнить приказ, даже тогда, когда на горизонте (пусть даже виртуальном) виден родной берег.

Наступил судный день 8 апреля, день который перевернет жизнь многих, и тех, кто был на лодке, и тех, кто ждал их на берегу…  В 20-00 по корабельному времени (а оно для всех было московским) согласно корабельному расписанию заступила третья боевая смена. Курс лодки 314 градусов, скорость 10 узлов, глубина 120 метров и все это в коварном и непредсказуемом Бискайском заливе. Все шло по плану до тех пор, пока…

В 22 часа 29 минут из рубки гидроакустиков просматривающих горизонт не повалил густой дым. «Аварийная тревога!» раздалось в третьем центральном отсеке. Это короткое словосочетание и сегодня стремглав подымет с дивана не одного ветерана флота, а тогда по команде все как один бросились на посты. Но не зря говорят: «Пришла беда – отворяй ворота». Не успел расчет главного командного поста занять свои места, как пожар, да еще какой, вспыхнул в седьмом, кормовом отсеке. Но лодка на ходу, идет на всплытие, еще «дышит» реактор, вот-вот подводники «в перископы увидят волну…».

[Крош]

Пожары в отсеках развивались столь стремительно, что не все подводники седьмого отсека успели воспользоваться ИДАшками (индивидуальный дыхательный аппарат ИДА – 59). Именно тогда появились первые жертвы главных врагов подводников – пожара и дыма. Лодка успела всплыть, успела часть экипажа, включившись в ИДА, приступить к борьбе за живучесть, а также к оказанию помощи первым раненым. Но в это же самое время в том же седьмом отсеке на пульте управления ГЭУ (главной энергетической установки, а фактически атомного реактора) находилось четверо офицеров, даже не помышлявших об оставлении отсека -  смена пульта главной энергетической установки в составе капитана 3 ранга Хаславского, капитан-лейтенанта Чудинова, старших лейтенантов Чугунова и Шостаковского. Они просто не имели права покинуть пульт до того, пока не сбросят аварийную защиту, не опустят компенсирующую решетку, не заглушат ядерный реактор. Спустя сорок лет, благодаря исследованиям своего коллеги, также писателя-мариниста, Владимира Шигина, мы можем сказать, что   имена всех четверых достойны того, чтобы быть вписанными  в  историю, пусть бывшего, но нашего Отечества золотыми буквами. Назову еще раз эти имена: капитан 3 ранга Валентин Григорьевич Хаславский, капитан-лейтенант Александр Сергеевич Чудинов, старшие лейтенанты Геннадий Николаевич Чугунов и Георгий Вячеславович Шостаковский ценою своих жизней предотвратили тепловой ядерный взрыв в какой-то сотне миль от Европейского побережья. Надо ли говорить, что ждало бы испанцев, португальцев и французов, если бы он произошел? Страшно подумать, что ждало бы весь мир после атомной катастрофы у берегов Европы! Но, к счастью, всего этого не произошло... Тогда, в апреле 1970-го, в год Великого Юбилея Великого Вождя эти простые ребята совершили подвиг, не оцененный до сих пор… Через задраенную дверь к ним уже вовсю валил удушающий дым, горели и плавились переборки, к концу подходили запасы воздуха. У них на пульте до последнего оставалась связь со смежным отсеком, с тем, в который попасть они уже не смогли. И именно в шестом отсеке услышали их прощальные слова:  «Кислорода больше нет! Ребята, прощайте, не поминайте нас лихом! Все!»

В это же время число погибших в седьмом и восьмом отсеке стремительно стало увеличиваться, пять, восемь, тринадцать… Тринадцатым по роковому совпадению стал тот, в чьи обязанности входила борьба за жизнь, корабельный врач, он же начальник медицинской службы капитан Анатолий Мефодиевич Соловей.

[Крош]

На лодках проекта 627 восьмой отсек был жилым и именно в нем располагался корабельный лазарет в котором на послеоперационном карантине находился два дня назад прооперированный старшина 1-й статьи Юрий Ильченко. Врач, верный клятве Гиппократа одел свой ИДА на очень слабого старшину и тем спас его своей жизнью. Пожертвовав собой он спас больного, но не смог спасти ни себя, ни еще семерых сотоварищей. К моменту окончательного всплытия лодки и возможности открыть верхний кормовой люк погибших было уже 30… Имя Анатолия Соловья носит одна из улиц поселка Гремиха (сегодня город, точнее ЗАТО или закрытое административно-территориальное образование Островной)

Всех погибших, которых можно было достать через люк восьмого отсека, положили в кормовую надстройку ограждения рубки. Там они, как и те, кто не вышел из отсека, остались навсегда.

А что же лодка? «Восьмерка», она же К-8 была наплаву, да не более. Из-за огромной температуры вышли из строя дизель-генераторы, не работали основные средства связи, а резервные УКВ-станции были пригодны лишь к работе в зоне обычной видимости. Только сигнальными ракетами и могли подводники аварийной «восьмерки» привлечь к себе внимание в центре Бискайского залива. В таком неведении и томительном ожидании, имея треть экипажа погибших, а часть пораженных, прошла ночь и полдня 9 апреля. В районе 14 часов 15 минут на горизонте был замечен сухогруз. По приказанию командира были даны пять красных ракет, на которые среагировал канадский транспорт «Глоу Де Ор». Среагировать-то, среагировал, да подойдя на дистанцию в 15 кабельтовых, резко изменил курс и … убыл своим курсом. Почему так поступил «канадец» и сегодня непонятно, даже с точки зрения «холодной войны», ведь морское братство не отменяло ни НАТО, ни Варшавский Договор.

Пошли вторые сутки аварии, а ведь ни в Главном Штабе ВМФ, ни в родной базе даже не знают, что случилось с лодкой - ведь для всех К-8 в боевом строю и готова выполнить приказ родины, тем более что у нее торпеды, как с обычным, так и ядерным зарядом.

Наступило утро 10 апреля, когда на горизонте было обнаружено еще одно судно. После очередных пяти ракет к лодке подошел болгарский сухогруз «Авиор», капитаном которого был представитель Мурманского морского пароходства Рэм Германович Смирнов. Как обрадовались советские моряки, когда с борта сухогруза им сказали: «Держитесь братушки». А еще запомнили оставшиеся в живых вкус сигарет (нет, не «сигарет с ментолом») «Шипка», именно та Шипка, которая и сегодня является символом  болгаро-советской-российской-украинской-белорусской-славянской дружбы. По сложной цепочке радионитей (Болгарское морское пароходство в Варне – ВМС Болгарии, также в Варне – оперативный дежурный ЧФ в Севастополе – Главный штаб ВМФ в Москве), да и то не сразу было доложено о ситуации. И уже находящиеся рядом советские суда ММФ (министерства морского флота) и корабли ВМФ ринулись на помощь беззащитной К-8. А дифферент на корму все время увеличивался и потому командир часть экипажа, нахождение которого на лодке не было столь необходимым, отправил на болгарский сухогруз. Сколько заботы и внимания советским подводникам уделили болгарские братья.

[Крош]

До сих пор вспоминают живые подводники имена капитана мурманчанина Рэма Смирнова (к сожалению, уже скончавшегося, о чем автору рассказал его внук), болгар Георгия Петрова, Богдана Младенова, Любена Волковича, Гавриила Спирова, Святослава Илиева, Владимира Архангелова, Димитра Антонова, Николу Гюрчева, Янко Стоянова, Николу Ангелова, Божидара Милчева, Георгия Янкова, Стефана Николова и остальных членов экипажа «Авиора». Некоторые из них до сих пор живут в Варне и, наверное, вспомнят день 10 апреля, когда именно им довелось подать руку помощи русским братьям, чьи прадеды спасли Болгарию от турецкого рабства.

К вечеру на место аварии прибыли советские суда «Касимов», «Саша Ковалев», «Комсомолец Литвы», чуть позднее гидрограф Северного флота «Харитон Лаптев» (и хотя во всех публикациях его так и называют гидрограф или ГИСУ, на самом деле это был корабль из Горячих Ключей, корабль, выполняющий задачи в море в интересах разведки). Связь с Москвой была налажена, тревоги, судя по докладам командира, ничто не вызывало. Из Североморска и районов учений «Океан – 70» к месту аварии спешили, а фактически «летели на всех парах» (поскольку корабли были паросиловые) крейсер «Мурманск» под флагом командующего Северным флотом и плавбаза «Волга» с резервным экипажем и аварийно-спасательной группой.

И в это же самое время, а точнее чуть раньше, в самом центре Москвы, на Большом Козловском, в Главном Штабе ВМФ СССР наконец-то осознали всю сложность ситуации. Длительные переговоры с командованием болгарского флота и лично его командующим вице-адмиралом Добревым убедили Горшкова, что в Бискайском заливе терпит бедствие советская АПЛ К-8. Сколько же времени было упущено на то, чтобы поверить болгарским коллегам о трагедии в Бискае… Ведь это же надо, учения «Океан – 70» (хотя приставка «70» появилась уже после самих учений) в самом разгаре, доклады со всех флотов четкие, конкретные, а главное – радужные, ведь все идет по плану, а тут, вдруг,  в полдень 10 апреля на ЦКП (центральном командном пункте) ВМФ … далее языком документов: «Часы показывали 12.40. Голос оперативного дежурного Черноморского флота был взволнован и сбивчив: - Только что к нам позвонил командующий болгарским ВМФ Добрев, сообщил, что радистом их пароходства принята следующая радиограмма: «Молния. Теплоход «Авиор» В Ш- 48 гр. 10 мин. северная, Д-20 гр. 09 мин. западная терпит бедствие советская подводная лодка». - Больше никаких подробностей? - переспросил дежурный адмирал.  - Нет! Оперативный ВМФ тут же соединился с Главкомом. Горшков выслушал доклад молча, так же молча положил телефонную трубку. Через несколько минут он был уже на ЦКП. Вместе с ним прибыл туда и начальник Главного штаба адмирал Сергеев. Перед Главнокомандующим разложили карту Северной Атлантики. - Точка с переданными координатами находится на маршруте перехода К-8! - доложил начальник оперативного управления вице-адмирал Комаров. - Вижу! - хмуро кивнул Горшков и повернулся к начальнику Главного штаба. - Николай Сергеевич, передайте на К-8 мое приказание: немедленно доложить свое место и действия! А главное – спасти лодку!»

[Крош]

Что мог доложить командир Бессонов В.Б., когда на лодке осталось лишь 22 человека вместе с ним, когда можно находиться лишь в ограждении рубки, да в первом (торпедном) отсеке и то, временно. Несмотря на предупреждения командира электро-механической боевой части (или БЧ-5)  капитана 2-го Пашина о начавшейся катастрофе командир  АПЛ стоял на своем, Приказ Главкома я выполню.   Свидетели этого вспоминают: «Тем временем дифферент на корму продолжал медленно увеличиваться. Атомоход все больше и больше заваливался на корму, высоко задирая нос. Темнело. Командир электромеханической боевой части Пашин вновь подошел к командиру: - Всеволод Борисович! Судя по осадке, вода поступает в кормовые отсеки. Прекратить ее поступление мы бессильны. Лодка обречена. Надо спасать людей! Бессонов резко обернулся. Его осунувшееся, заросшее щетиной лицо было мертвенно бледным. Зло глянув на механика, он бросил: - Ничего с лодкой не случится! Ты главное не паникуй!  - А я и не паникую! - в тон ответил ему Пашин. - Это факты!   Но командир уже повернулся к нему спиной».

Дальнейшее развитие событий подтвердило правоту механика, но, можно и нужно понять командира лодки – ему дан четкий приказ спасти корабль; во вторых лодка на плаву, идет помощь; ну и в третьих – он прекрасно понимал, что гибель атомохода, пусть даже «несчастливой восьмерки» ему никто не простит…

Сложно сказать сегодня какие мысли одолевали командира, когда с оставшимися в живых подводников он отправил на болгарский сухогруз и старшего на борту заместителя командира дивизии капитана 1-го ранга Каширского и основного специалиста по борьбе за живучесть Пашина. Но, еще сутки, т.е. ночь, день и вечер 11 апреля, «восьмерка» была на плаву, хотя по свидетельству капитанов советских транспортов и командира «Лаптева» дифферент на корму увеличился значительно. В Главном Штабе ВМФ СССР получив радиограмму с гидрографа Северного флота «Харитона Лаптева» с правдивым описанием ситуации на К-8 поняли, что она, т.е. ситуация на лодке вышла из под контроля. Закончился воздух высокого давления, нет возможности запустить дизель-компрессор и пополнить запасы ВВД (воздуха высокого давления), экипаж не в состоянии продолжать борьбу за живучесть, поскольку кормовые отсеки превратились в сплошной ад. Все это в ГШ было получено уже после радиограммы «Лаптева». Появились над К-8 и самолеты базовой патрульной авиации, сначала ВМС США и Великобритании, затем Ту-95 ВВС ВМФ СССР.

[Крош]

И еще что следует отметить. По воспоминаниям бывшего старпома «Лаптева» Сергея Петровича Бодрикова (недавно ушел от нас в «мир вечной памяти») командир К-8, видимо боясь провокаций, длительный период времени не только не вступал в контакт с командованием гидрографа, но и отказывался давать информацию о состоянии лодки и потерях в экипаже. Драгоценное время было потеряно, когда счет шел уже не часы, а минуты. Лишь спустя три часа контакт был налажен и тогда в Москву пошла правдивая и полная информация о серьезности обстановки, да и старший на борту Каширский, перебравшись на советский сухогруз «Касимов» дал в Москву подтверждение о грозящей катастрофе. Осознав весь масштаб происшедшего, да еще на фоне маневров, приуроченных к столетнему юбилею вождя, через все каналы связи на советские суда и корабли в районе аварии К-8, а также болгарский «Авиор» Главнокомандующий ВМФ передал командиру К-8: «Вашу телеграмму о пожаре получил сегодня в 14.00. К Вам направлен от Гибралтара РКБ «Бойкий», а также три гидрографа и три ПЛ. Они смогут прибыть через 48 часов. Мы просим Вас в ожидании этих средств принять меры для сохранения живучести корабля и жизнедеятельности людей».

[Крош]

Увы, как раз этих часов и не хватило. Не хватило ровно одних суток, когда шли корабли и лодки, везя на себе спасительный ВВД - воздух высокого давления. Сколько раз можем повторять, если бы, все равно история вспять не повернуть. Таинственное исчезновение «канадца», отсутствие резервных средств связи, а также невозможность предотвратить поступление воды в горящие отсеки (совмещение невозможного – это суровая  реальность на подводных лодках), усиление шторма в ночь с 11 на 12 апреля до восьми баллов  привели к тому, что в 6 часов 27 минут 12 апреля подводная лодка исчезла с радаров «Лаптева» (ставшего к тому времени штабным кораблем), «Касимова» и «Комсомольца Литвы». Через три минуты два сильных гидравлических удара… К-8 больше не существовало. Ринувшиеся в точку последнего контакта экипажи судов смогли подобрать из воды тело только одного члена экипажа капитана 3-го ранга Рубеко (тайна его захоронения, единственного из состава погибших  52-х подводников и поднятого на борт «Лаптева» неизвестна и по сей день).

[Крош]

Спустя пять минут с борта вельбота «Лаптева» увидели штурмана Шмакова, уже протянуты к нему руки, китель захвачен кошкой… восьмибальная налетевшая волна забирает штурмана в царство Нептуна, только обрывок кителя остался на кошке боцмана гидрографа. Кто-то с борта «Касимова» и «Лаптева» видел в море старпома Ткачева. Но, все как один, говорят, что видели тело командира К-8, держащего в руках список л/с живых и погибших, оставшихся на «восьмерке». Тело командира плавало за счет наполненной воздухом «канадки» (куртки, которая никак не может ассоциироваться с канадцем, не оказавшим помощь, не передавшем радиограмму), его даже можно было, в какой-то момент, вытащить из воды… Этого не было сделано, как по причине того, что не так это просто, а во вторых – по свидетельству многих, голова командира ПЛ К-8 была раздроблена…   Много лет эта тайна хранилась «за семью замками», но сегодня уже есть свидетельства того, что до последней минуты своей жизни Бессонов держал в руках табельное оружие – пистолет. Особисты, со временем, конечно, подтвердили, что командир сам вынес себе приговор. Он заверял командование, что К-8 и ее экипаж успешно выполнят задачу к 100-летию вождя.

За всю историю советского подводного флота периода «холодной войны» к уголовной ответственности за гибель лодки и части экипажа были привлечены  лишь два командира: командир С-178 капитан 3-го ранга Валерий Маранго  и командир К-429 капитан 1-го ранга Николай Суворов.

Командир К-8 сам себе вынес приговор (по свидетельству ряда очевидцев), но за мужество и стойкость при выполнении задач по спасению лодки и части экипажа был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза, а экипаж, причем весь, был награжден орденами (офицерский состав) и медалями…

[Крош]

  24   мая   1970 - го   работа    XVI  съезда  ВЛКСМ  была начата с минуты молчания в честь героически погибшего делегата от комсомола Мурманской области Леонида Чекмарева…  Старшина 1-й статьи Чекмарев Леонид Венедиктович был секретарем комсомольской организации К-8…

А поселок Гремиха осиротел на одну подводную лодку и 52 своих мужчин – тех самых членов экипажа К-8, которые так и не вернулись домой, ведь их тела, как и «восьмерку» поглотил Бискайский залив.

 Что в то время творилось в гарнизоне, надеюсь объяснять не надо. Страшное горе пришло в дома, причем в каждый дом, ведь живут подводники одной семьей, как на борту лодки, так и в гарнизоне. Даже занятия в школе были отменены, что в дни большого праздника, считалось недопустимым, но подводники и их семьи, иногда живут по другим законам...

Но, прошел апрель, а с ним и 22 число, наступило 1  мая  и уже в Гремихе, расцветающем поселке подводников проходит первомайская демонстрация. Мало что уже напоминает о трагедии 8 – 12 апреля, ведь жены (именно жены, а не вдовы) уже получают разрешение на переезд к избранному месту жительства, ожидают ученики завершения учебного года, да со слезами на глазах прощаются семьи с пирсами, с сопками, оставляя навсегда своих друзей в далеком заполярном гарнизоне.

Спустя восемь лет на сопке появится памятник-парус экипажу К-8, мужественно сражавшемуся со стихией и погибшим на ее борту. Что можно сказать по данной катастрофе? Случись она в 1969-м или в 1971-м, а не в преддверии годовщины вождя, оценки действий экипажа  и, особенно, его командира, могли быть совсем иными, притом, что никто и никогда не усомнится в мужестве подводников «восьмерки». Даже дорогой Леонид Ильич  и Алексей Косыгин бывали в гостях у подводников Гремихи. А знал ли Генеральный секретарь о трагедии «восьмерки»?Думаю, да. Несмотря на запреты политотдельцев и особистов, замалчивания руководством флота и страны, все эти годы ходили по рукам стихи народных поэтов, посвященные К-8.

[Крош]

Это было апрельским трагическим днем.

Дым угарный людей по отсекам косил,

Трое суток боролись ребята с огнем,

На четвертые уже выбивались из сил.

И тогда, словно смерчь, налетел ураган.

И Атлантика вздыбилась, словно стена.

Как взбесившийся зверь, бушевал океан.

Все безумство на лодку обрушив сполна.


Грозно волны разинули жадные рты,

Будто дан им приказ: Ничего не жалеть!

Окаянная сила ломала хребты

Даже самых могучих стальных кораблей.

Но ползли, ползли океана валы,

А в пучине бездонной могильно темно.

Оголтелые ветры упрямы и злы,

И подводная лодка уходит на дно.


Разве может такое забыть человек?

От подводного стона леденеет душа.

Это море ворвалось в центральный отсек,

Переборки стальные со злобой круша.


От огромного горя немеют уста,

И с надрывом стучат ошалело сердца.

Лишь моряцкая совесть кристально чиста:

Все погибли, но выполнили долг до конца.

[Крош]

18 февраля 1971-го Приказом Главнокомандующего ВМФ СССР атомная подводная лодка К-8 была выведена из состава сил флота. Экипаж, точнее оставшаяся его часть, был расформирован и отправлен служить в другие части на других флотах – подальше от Гремихи.

Сегодня на просторах СНГ живут много тех, кто с гордостью говорит, я прошел Гремиху, кто помнит К-8. И спустя сорок лет мы не вправе  забывать о том, что и на самом краю земли советской, когда-то жили люди, служили, любили…   

Но в день двадцатипятилетия гибели своего корабля все же они вновь собрались вместе, чтобы первый раз открыто помянуть своих боевых друзей, тех, кто исполнил до конца свой долг перед Отечеством, пал, но не отступил, не струсил, оставшись до последних мгновений своей жизни верными присяге, долгу и чести...

Вспомним же и мы еще раз их поименно! Вспомним и поклонимся за то, что они были! Вспомним и тех, кто был рядом с ними и спасал, как мог: болгарских и советских моряков торгового флота, моряков-североморцев.

Но верится, что настанет день и час, когда сила и мощь Гремихи, Лицы, Видяево, Гаджтево и Полярного снова возродятся… Ведь такое уже в нашей истории было.

[НеПрохожий]

Все это понятно, что расписано в книге.
Но где же Свидетельство о Смерти и Акт о предании тел морю, тех тел, что удалось  принять на надводный корабль?

[НеПрохожий]

Что значит погибла в этих же числах????  Что число запуска Аполлон 13 нельзя установить??

Старт корабля успешно состоялся 11 апреля 1970 года в 13 часов 13 минут.

Когда погибла К-8??

НАСАран ошибается.
Аполлон-13

Полётные данные корабля
Ракета-носитель    Сатурн-5 SA-508
Стартовая площадка    Космический центр Кеннеди комплекс 39А, Флорида, США
Запуск    11 апреля, 1970
19:13:00 UTC
UTC было введено вместо устаревшего среднего времени по Гринвичу (GMT). Новая шкала времени UTC была введена, поскольку шкала GMT является неравномерной шкалой и связана с суточным вращением Земли. Шкала UTC основана на равномерной шкале атомного времени (TAI) и является более удобной для гражданского использования.
Это произошло в ночь на 12 апреля.

К-8 — советская атомная подводная лодка проекта 627А «Кит». Вступила в состав Северного флота 31 августа 1960 года. Погибла в Бискайском заливе 12 апреля 1970 года.

[НеПрохожий]

18 февраля 1971-го Приказом Главнокомандующего ВМФ СССР атомная подводная лодка К-8 была выведена из состава сил флота.

Это что за Чудо! ВОСЕМНАДЦАТОГО ФЕВРАЛЯ ЧЕРЕЗ ГОД АПЛ ВЫВОДЯТ ИЗ СОСТАВА ВМФ???
Это что-то  экстремальное! Почему не в 1970?
Хотели убедится, что  АПЛ погибла и ждали год, может всплывет лодка?
Нет это что-то ОЧЕНЬ странное.

[Lucum]

К Вам направлен от Гибралтара РКБ «Бойкий»… Они смогут прибыть через 48 часов.

  Эскадренный миноносец “Бойкий”,  проект 57бис, зав. №1403, заложен 02.04.1959, спущен на воду 15.12.1959, вступил в строй 26.06.1961, Николаев, ССЗ №445 им. 61 коммунара. С 19.05.1966 классифицировался как большой ракетный корабль.  Водоизмещение, (стандарт./полное) 3500/4192 т, скорость полного хода 34,5 узла, дальность плавания 3060 миль (18 уз), 700 миль (32 уз), автономность 10 суток.

  Не знаю, что такое «на всех парах» — отложил 48 часов при 18 и 25 узлах:



  А ведь были же и другие суда… Хорошо бы проследить их маршруты.