Хочу спросить об истории моих отношений с РНЕ.
(...)
Впоследствии Слава говорил мне, что Баркашов спился, при приезде в регион с порога потребовал водку и начал хлестать ее, к тому же - стреляет по иконам, у него конфликт в активе с какими-то гомосеками по фамилии Кассин и т.п. Информация эта еще более скептически меня настроила к РНЕ... Так ли все было, сударь Баркашов ?
Мне было трудно проконтролировать деятельность многочисленной в тот период организации и что уж взять, если, например, против сотрудников МВД, имеющего службу собственной безопасности, финансы и возможности, несоизмеримые с возможностями РНЕ, по официальной статистике, за прошлый год было возбуждено 27 тысяч уголовных дел. Разве я, не имея таких возможностей, как МВД, могу проконтролировать, где и в каком регионе, какого Славу выбрали руководителем?
Я могу лишь по факту их деятельности, не предусмотренной линией нашей организацией, если этот факт выявлен, снять и выгнать руководителя или вообще распустить региональную организацию. И я всегда стоял на этой жесткой позиции и, насколько мог, осуществлял жесткий контроль, в меру имеющихся возможностей, заставляя людей заниматься тем, чему я их учу, а не придумывать себе всяческие забавы, не имеющие ничего общего с нашей деятельностью.
Судя по изложенному Вами, место имела провокация ФСБ, в которой участовал, упомянутый Вами, Славик. И те, как Вы выражаетесь, жиды, которых Вы обнаружили в местном отделении, которые потом и дали показания... были участниками этой провокации. Славик, видимо, и организовал взрыв синагоги, а доверчивых подростков подначил на это.
Поэтому, я безжалостно выгонял людей, которые приходили в РНЕ, преданно смотрели мне в глаза, клялись, что ни вправо, ни влево, а только по указанной дороге... а потом делали за моей спиной совершенно противоположное. Чаще всего такие люди становились хорошим материалом для провокаций спецслужб.
Просто, мотивы людей, приходивших в РНЕ, были совсем не теми, что они заявляли. Им нужен был авторитет организации и моя фамилия, кому-то для решения собственных меркантильных дел, кому-то для решения финансовых вопросов, а кому-то это помогало выбраться в местные органы власти, ну, и для прочей ерунды. Были и те, которые долго таились, но потом попадались на попытке организовать заурядную провокацию. Мы, конечно, их не казнили за это, но, собирая актив РНЕ, открыто и прилюдно уличали их в содеянном, объясняли им, кто они по жизни в действительности есть, и в присутствии всех выгоняли вон. Обычно такие людишки, униженные в присутствии большого коллектива и разоблаченные до конца с потрохами, использовались спецслужбами в силу их озлобленности на меня. Когда таких людей набиралось больше, чем 10, они делали пародию на конференцию или просто заявляли через подконтрольные СМИ, что меня исключили из РНЕ. Вот и прикиньте, как мне было легко все эти, ну, как минимум последние 16 лет.
У нас «гомосеков» в организации уж точно не было, и нет, а конфликта с теми, кто пришел в мою организацию быть не может. Я просто выгнал Кассина за то, что он присвоил значительную сумму выделенных ему общественных денег для печати тиража газеты. Это первое. А второе, пользуясь тем, что я взял себе месяц отдыха, Кассин, будучи еще в РНЕ, пытался найти неустойчивых людей, чтобы перетащить их в тогда создаваемую партию мэра Волгограда, своего приятеля, которого потом с мэров сняли и посадили.
Когда я вернулся из отпуска, и все это прояснил в совокупности, я просто выкинул его вон, вот и весь конфликт. А что касается водки, так, ведь, вы же ее со мной не пили, но почему-то Славику поверили. Вы же сами утверждаете, что с самого начала не доверяли ему и его окружению. Странная у Вас какая-то психология.
Отвечу из принципа. Водку ни у кого не требовал, так как, уж точно, мог позволить себе сам. Выпить мог много, не пьянея... во всяком случае, ребята с виду бы и покрепче меня, да и по размерам крупнее, уже лежали, а я еще был на ногах. Но хвалиться здесь нечем! Каждый день я водку не пил, а уж, если у меня друг погиб или жена первая умерла, то, наверное, каждый поймет, что какое-то время, может быть, это единственное средство, чтобы заполнить образовавшуюся в сердце пустоту. Во всяком случае, уже лет так 8, я даже пиво не пью.