советский астроном Н.А.Козырев задумавшись о коллизиях времени поворачивает свой телескоп на ближайшею к нам яркую, звезду - Солнце. Объектив его плотно закрыт черной бумагой либо тонкой жестью, чтобы исключить влияние световых лучей. А электропроводность вещества, находящегося в его фокусе, меняется. Топкая жесть заменяется более толстой, затем очень толстой металлической крышкой, стрелка гальванометра отклонялась по-прежнему.
Это было проверено на пяти солнечных затмениях. Телескоп с закрытым объективом наводили на Солнце, и, по мере того как Луна наползала на его диск, стрелка гальванометра постепенно возвращалась в первоначальное положение.
Так часто бывает, что, исследуя одну область естествознания, ученый, неожиданно для себя совершает открытие совершенно в другой области, порой даже не подозревая об этом, всецело увлеченный захватившей его идеей. И эта идея должна быть достаточно "сумасшедшей", чтобы исследователь дерзнул поставить эксперимент, логика которого полностью выходила бы за рамки существующих научных теорий.
Знакомясь с жизнями многих действительно выдающихся ученых, невольно приходишь к мысли, будто сама Природа-Матушка в своем безудержном стремлении подтолкнуть к очередному шагу на пути прогресса завязшее в тине предрассудков человечество, движет своим избранником. Заставляя копать иногда во общем-то пустую породу ради нахождения нескольких крупинок чистого золота. И обычно эта работа никем не оплачивается. Ибо избранник трудится для будущего. И только потомки, как правило, способны по достоинству оценить значение находок.
Так возможно было и на этот раз, когда астроном Козырев в одну из звездных ночей направил свой телескоп в ту область небосвода, где находилась небесное светило с певучим названием Проксиона. Но не туда, на ее иллюзорное, обманчивое изображение, которое доносят до нашего взора из глубин Вселенной электромагнитный колебания, а на реальное, заранее рассчитанное в строгом соответствии с звездно-часовой механикой, ее истинное положение. Если судит с точки зрения обывателя, то на пустое место.
Результат превзошел все ожидания. Не одну ночь провел астроном возле телескопа, направляя его на новые и новые светила, и каждый раз стрелка гальванометра подтверждала правильность его расчетов. Нечто из глубин пространства с невероятно огромной скоростью проникало в телескоп и воздействовало на простой высокоомный резистор, изменяло его сопротивление к электрическому току и вызывало тем самым отклонение стрелки гальванометра, включенного в одну электрическую цепь вместе этим резистором. Разумеется, это был не свет. Вернее не электромагнитные колебания, вызывающие у нас иллюзию света, ибо скорость распространения этих колебаний в среде, которую раньше именовали Эфиром, сравнительно постоянна и давно измерена. Да и крышка из тонкой жести, надетой на объектив телескопа, служит уже непреодолимой преградой для этих колебаний.