Черный Георг

[Нателла Климанова]

екст произведения «Чёрный Георг о смерти и Чехове»

Смерть - отнюдь не самое худшее, что в этой жизни бывает, пусть даже самое важное. И в этом смысле - уничтожение вишнёвого сада абсолютно ничего не меняет, - поскольку сад этот, когда-то росший, уже вечен. К сожалению, Чехов таких идей не понимал, - в то время вообще оккультизм был зацикленным на разных сеансах и прочих глупостях, - а о серьёзных вещах и почитать было нечего. Если бы он жил сегодня, - думаю, его воззрения были бы принципиально иными.

Чёрный Георг Предел Невозможного 18.12.2009 06:52

Текст произведения «ЧГ о Ленке Воробей, Чен Киме, плотности и плоскости»

А по поводу иронии (скорее, самоиронии здесь) - это нечто, мне свойственное. Я мог бы писать и без этого (как многие попппулярные аффтары пишут), но мне этого не хочется, - поскольку я нахожу их работы плоскими; хороший пример сегодня - Ленка Воробей, которая многим нравится. А мне она сегодня не нравится, хотя среди старых ее стихов найдется не один из таких, которые мне очень по душе. И не нравятся мне её стихи сегодня именно тем, что она идёт у своих читателей на поводу - и малюет для них примитивные, плоские полотна, хотя могла бы рисовать прекрасные картины с глубиной. Не знаю - вырулит она когда-нибудь из этой ямы или нет, - она много больше прислушивается к тем читателям, кто её хвалят, нежели к тем, которые что-то конструктивное говорят. Это очень страшный пример, на самом деле, - когда читатели хорошего поэта могут в бараний рог скрутить - и заставить писать непонятно что. С другой стороны - когда ирония в текстах становится такой, как у Чен Кима, мне это тоже перестаёт нравиться, ибо - тоже плоско и предсказуемо. А вот тех, кто, как я, не падает ни в одну крайность ,ни в другую, - сегодня почему-то крайне мало. Почему? - Это тот самый вопрос, который я хотел бы задать многим (и задавал уже не раз), но на который люди не могут ответить. А у меня теория по этому поводу есть, но она имеет отношение не к поэзии, а к культурологии.

Чёрный Георг Предел Невозможного

Текст произведения «Чёрный Георг о Мацарте и попсе»

Моцарт был таким попсовым вовсе не оттого, что не мог ничего более серьёзного писать, а просто он понимал, что - пойди он по этому пути, ему придётся всю жизнь вкалывать, как Сальери, и относительного признания добиться лишь к старости... Он ведь умел не-попсу писать. У него есть такие кусочки духовной музыки, что... Но их мало. Хотя... Если бы он не умер, а прожил ещё лет 20 хотя бы, то - думаю, он бы нас порадовал массой куда менее попсовых произведений, - ведь к нему финансовая обеспеченность пришла в буквальном смысле на краю могилы...

Чёрный Георг Предел Невозможного 10.10.2009 00:32

[Нателла Климанова]

Текст произведения «ЧГ о Шекспире и китайской литературе»

У Шекспира помимо Гамлета есть масса великолепных пьес, аналогов которым в русской литературе - и не существовало, и вряд ли появятся. Помимо этого в английской литературе существует и Чосер, и Бёрнс (тоже умерший очень молодым, к сожалению), и Шелли, и Байрон, и масса других имён.

У французов были Корнейль, Бомарше, Расин, Мольер, Беранже, Мирабо... да у меня пальцев на руках и ногах не хватит, чтобы перечислить даже звёзд первой величины, которые ничем не уступают Пушкину, Достоевскому и Толстому (а почти все поэты и писатели серебряного века с ними и в сравнение не идут - хотя бы потому, что погибли очень молодыми людьми - и не смогли дожить до настоящей зрелости, поэтому их талант толком не успел оформиться и перетечь в сотни достойных произведений). Конечно, и после них многое осталось, и слава Богу, что осталось! А возьмите ту же класическую китайскую литературу (вам дороже поэзия? - возьмите поэзию), - сколько там бессмертных имён, равных которым в русской поэзии просто нет. Конечно, у нас был Некрасов, но это несколько другое. В китайской поэзии присутствует масса имён, поднявшихся значительно выше идей о политике и о социальной справедливости. Много ли таких имён в литературе русской? Задумайтесь над этим.

Чёрный Георг Сатирический Триумф 13.01.2010 23:38

 

[Малюта]

У французов были Корнейль, Бомарше, Расин, Мольер, Беранже, Мирабо... да у меня пальцев на руках и ногах не хватит, чтобы перечислить даже звёзд первой величины, которые ничем не уступают Пушкину, Достоевскому и Толсто

Козлина... 

[Нателла Климанова]

Малюта,не будь БЕСтолковокой.  Ты в игноре и я не вижу твоего очередного хамства.

[Нателла Климанова]

На сайтовом конкурсе с ласковым названием "Клубочек" в Королевском турнире победил виртуальный поэт,- основатель новейшего направления психоделики в русской современной поэзии 21 века - Чёрный Георг:

http://www.clubochek.ru/konkurs.php

Хотелось бы, поздравить Чёрного Георга с этим приятным событием в его творческой жизни и пожелать дальнейших удач в освоении литературного пространства не только в виртуале, но и в реале.

По этому поводу, поэт и публицист Игорь Панин в блоге на ЖЖ иронично заметил, что

"Что касается Георга, то мне интересно, как отнесется к его коронованию Воденников, которого выбрали "королем" в Политехническом все же, а не на "Клубочке"

Действительно, год назад в 2007 году пышно и помпезно праздновали произошедшее в реале поэтическое событие в Политехническом институте в Москве.
Все радовались и проводили параллель с временами Маяковского и коронацией в Короли поэтов Игоря Северянина в далёких 20-х годах прошлого столетия.
В последующих телеконференциях прозвучали оценки творчеству Воденникова, где

" ..стихи Дмитрия отличают «внутренняя музыка» и близкая ей «пугающая пронзительная интонация».

А так же, было отмечено, что

"Для текстов Воденникова – как поэтических, так и прозаических ... характерны такие слова и словосочетания, как «вершина», «победитель», «неземной и нездешний», «бессмертный», «единственный» «герой», «вырвавший себя из общей судьбы рода» и ставший «космической сиротой в этом мире насилия и наживы». Его максимально приближенный к автору лирический герой занимает классическую для романтизма позицию между Высшим и толпой, в силу чего его правда выражает «общую».

[Нателла Климанова]

Времени после коронации Воденникова прошло не так уж много и, действительно, в разных местах стали появляться другие короли поэтов.
Так кто же настоящий Король среди поэтов?
Конечно, заманчивая идея пригласить ЧГ из Англии и наяву увидеть настоящий турнир сильнейших поэтов из реала и виртуала, где зрители бы смогли по настоящему оценить искусство и мастерство каждого и понять, на каком уровне стоит современная лучшая поэзия 21 века.
А так же, появилась бы необходимость понять, действительно ли можно считать творчество Воденникова исмолненным в "романтизме"?
И что есть романтизм по Воденниковски?
Что выше в высшей эстетики поэзии: Воденниковский "романтизм" или новейший стиль психоделкики, опробируемый и внедряемый Чёрным Георгом в своё творчество?
У меня появилась идея заочно проанализировать и сравнить королевские вирши Воденникова и Чёрного Георга.
Одни произведения из Политехнического, а другие из Клубочка.
Кстати, в Клубочке подобрался весьма сильный состав конкурсантов. В Политихнеческом, тоже, подобрался на славу.
Вообще нужно сказать, что давно известна сказка о голом короле. Свиту короля играет его окружение, которое уверенно, что король в парче и золоте. До тех пор, пока умная маленькая девочка не скажет: " А король то голый!"
Я уже почти уверена, что стихи Воденникова не могут служить конкуренцией мощному оружию психоделики в руках ЧГ. Чёрный Георг - редкий мастер приёмов и методов психоделики, мастер по экспрессиям.
А что есть у Воденникова?
Вот об этом я замыслила аналитическое критическое эссе.

Я прослушала на видео исполнение Воденниковым стихотворения, которое он исполнял в Политехническом.
Вот это стихотворение Воденникова и победившее стихотвоение ЧГ в Королевском турнире, которые, я буду сравнивать и анализировать, а так же, попутно излагать свои идеи по поводу творчества каждого поэта.

[Нателла Климанова]

Дмитрий Воденников

Так дымно здесь
и свет невыносимый,
что даже рук своих не различить -
кто хочет жить так, чтобы быть любимым?
Я - жить хочу, так чтобы быть любимым!
Ну так как ты вообще - не стоит - жить.

А я вот все живу - как будто там внутри
не этот - как его - не будущий Альцгеймер,
не этой смерти пухнущий комочек,
не костный мозг
и не подкожный жир,
а так, как будто там какой-то жар цветочный,
цветочный жар, подтаявший пломбир,

а так, как будто там какой-то ад пчелиный,
который не залить, не зализать...
Алё, кто хочет знать, как жить, чтоб быть любимым?
Ну чё молчим? Никто не хочет знать?

Вот так и мне не то чтоб неприятно,
что лично я так долго шел на свет,
на этот свет и звук невероятный,
к чему-то там, чего на свете нет,

вот так и мне не то чтобы противно,
что тот, любой другой, кто вслед за мною шел,
на этот звук, на этот блеск пчелиный,
на этот отсвет - все ж таки дошел,

а то, что мне - и по какому праву -
так по-хозяйски здесь привыкшему стоять,
впервые кажется, что так стоять не надо.
Вы понимаете, что я хочу сказать?

Огромный куст, сверкающий репейник,
который даже в джинсы не зашить -
последний хруст, спадающий ошейник -
что там еще, с чем это все сравнить?

Так пусть - гудящий шар до полного распада,
в который раз качнется на краю...
Кто здесь сказал, что здесь стоять не надо?
я - здесь сказал, что здесь стоять не надо?
ну да сказал - а все еще стою.

Так жить, чтоб быть
ненужным и свободным,
ничейным, лишним, рыхлым, как земля -
а кто так сможет жить?
Да кто угодно,
и как угодно - но не я, не я.

Чёрный Георг
Когда магия теряет силу

Сосновых веток тени на песке,
терпеново-грибничный аромат.
Я сжал твою ладонь в своей руке...

Июнь на коже, а под сердцем – март.

Душистым чабрецом зарос овраг.
Бессмертника с шалфеем диалог...
Осталось только ноты подобрать –
и плавать, как беспечный papillon,
в потоках, наблюдая: вдоль стволов
прозрачная и мутная смола
сочится – в неба близкий потолок,
и загорать, раздевшись догола.

Как будто вертикальная река
уходит вверх от берегов косых...

И сладко разжимается рука,
нащупав земляничные усы.
И зверобоя цвет в твоих глазах...
И волосы касаются щеки...
И можно что-то шёпотом сказать –
и влажным поцелуем защитить.
Среди полей заросший пижмой холм
и светлые разводы тишины...

И жить так удивительно легко,
что чудеса и даром не нужны.

Удивительно, но идеи о жизни на земле у обоих поэтов совпали, что, в общем то, понятно, потому что, каждый поэт хотел поделиться со своим слушателем и читателем своими идеями, которая его волнует, а именно, идеями и мыслями о жизни, для чего живёт на земле человек?

[Нателла Климанова]

По версии Воденникова, человек живёт для того, "чтобы быть любимым", но начинает автор свой стих с некоей «дымности» и "невыносимого света", что наводит на мысль о неестественности мысли автора. Потому что, раз дымно, то откуда может появиться свет, который невыносим для глаз до такой степени, что даже "даже рук своих не различить"?
Это первое стилистическое противоречие, что я заметила у Воденникова с первых строк его стихотворения.
Завершает автор строфу туманным намёком, обращаясь к невидимому оппоненту и противопоставляя себя с ним, что так, как живёт "он", то "вообще - не стоит - жить".
Ну хорошо, посмотрим дальше, как оно будет доказано.

Со второй строфы Воденников ошарашивает своего читателя крутым заявлением, что поэт живёт на земле, не просто так, и не так, как "будущий Альцгеймер" с "подкожным жиром" "пухнущего комочка", а как "цветочный жар, подтаявший пломбир"..
В общем то, интересные у автора эпитеты с "подкоЖным Жиром" и "подтаявШим пломбиром", и, вполне возможно допустить, что опытный поэт нарочно подпустил звуковую аллитерацию с "цветочным Жаром", но согласитесь, что всё это малоприятные ассоциации вызывают на букву "Ж", где рядом с Жиром жарко тает цветочный Жар.
Для чего это сделал поэт?
Неужели для того, чтобы отвратить читателя от образа "будущего Альцгеймера"?
А что знает Воденников об этом ужасном заболевании века?
Похоже, что мало что знает поэт, но испытывает негодование и ничем не скрываемую брезгливость по отношению в людям,которые в "смерти - пухнущие комочки".
Получается, что как то, что не гуманное чувство движет поэтом по отношению к больным болезнью Альцмейгера, а возмущение подобным образом жизни.
Согласуется ли подобный подход Воденникова к общерусской вековой традиции гуманности в литературе, принципы которой доастались нам по наследству от Пушкина, Толстого и Достоевского???

А вот ЧГ, судя по стихотворению, знает о проблемах Альцмейгера не понаслышке.
В стихотворении ЧГ о встрече с больным человеком нет никакого ужаса с тающим, как пломбир, жиром, нет у ЧГ никакого презрения и противпоставления себя, как мы видим у Воденникова,- такого цветущего, как цветок в жаровне жизни.
В стихотворении ЧГ о больном человеке болезнью Альцгеймера на фоне обычной жизни, где "тополя шумят/ И ввысь взвиваются мячи...", среди "упоительного аромата сирени" встреча с больным человеком не пугает и не отвращает читателя; поэт не взывает к сочувствию и не призывает демонстрировать это сочувствие, поэт не отвергает больного человека, а наоборот, подводит читателя к потрясающей мысли, что даже в таком больном состоянии человека, жизнь которого, по сути превратилась в жизнь растения,- нельзя отвергать право на жизнь и судить. Потому что, жизнь не прошла. Жизнь есть и в таком страшном одиночестве, где ".. взгляд – так б е з н а д ё ж н о, с т р а ш н о-пуст..."
У поэта в стихотворении Никто не имеет права судить:

кто я, в сущности, такой,
Чтоб утверждать, что жизнь – прошла?..

[Нателла Климанова]

Привожу стихотворение ЧГ целиком и полностью, хотя намеревалась обсуждать произведения из конкурсного турнира:

Встреча с Альцгеймером
Чёрный Георг Всемирный Фонд

Весна.
И тополя – шумят.
И ввысь взвиваются мячи...
И крик истошный: “Что, козёл, не смог ворота защитить?!.”
А ты – не можешь в туалет сходить,
Штаны не обмочив,
И за сметаной – целый час бредёшь в ближайший общепит...

Весенний дождь прибил всю пыль,
И скоро – солнце из-за туч
Покажется,
И воробьи – чириканьем наполнят двор...
А ты – в который раз – забыл,
Где положил от дома ключ,
И выдвигаешь – все подряд – в комоде ящики, как вор...

Как упоительно цветут кусты сирени!..
Аромат
Плывёт вдоль улицы.
Дома – струятся, испуская свет...
А ты – выходишь на крыльцо
И – так привычно – слышишь мат
Подростков,
И тугой плевок на рукаве – как первоцвет...

Весна...
Да хоть бы – и весна.
Сирень... Футбол... Горящий куст...
И шёпот: “Господи!..”, и крик: “Ты мне ответишь за «козла»!!”
А ты – сидишь один.
И взгляд – так б е з н а д ё ж н о, с т р а ш н о-пуст...

И кто я, в сущности, такой,
Чтоб утверждать, что жизнь – прошла?..

http://www.stihi.ru/2008/02/27/2224

Как очевидно, Георг, используя психоделичный приём трансгрессии, неожиданно подводит читателя к мировой проблеме НЕ осуждения и принятия любой жизни, что существует.
Это есть высший гуманизм ЧГ - художника и поэта, о понятиях и принципах истинной гуманности, мы, читатели, в назойливой пропаганде мелкого и ширпотребного, позабыли в последнее время.
У Воденникова, по сути, с использованием отвращающего противопоставления цветущей жизни и пухнущего " в смерти духа "комочка" не человека, а "костного мозга", - вызывает у читателя отвращение к больному человеку.
Достойный ли это приём для выражения своего кредо жизни?
Читатель эссе пусть сам ответит, а я пойду дальше анализировать стих Воденникова.

Во 2 и 3 строфе автор настойчиво добивается у читателя ответа на поставленный вопрос: как жить, чтобы быть любимым? Но, на мой взгляд, это пустая трата внимания читателя, потому что, с первых строк уже поставлена задача, так чего же дальше воду в ступе толочь с глагольными низкопробными однотипными рифмами?
(зализать-знать; свет-нет; неприятно-невероятно..)

а так, как будто там какой-то ад пчелиный,
который не залить, не зализать...
Алё, кто хочет знать, как жить, чтоб быть любимым?
Ну чё молчим? Никто не хочет знать?

Вот так и мне не то чтоб неприятно,
что лично я так долго шел на свет,
на этот свет и звук невероятный,
к чему-то там, чего на свете нет

[Нателла Климанова]

И вообще, на мой взгляд, это низкий приём на уровне школьника, чтобы убеждать читателя искать "чего-то", - "чего на свете нет".
Слыхали мы эти сказки с детства - пойди туда ,- не зная куда. Серьёзный автор, или считающий себя серьёзным автором дмитрий Воденников, поскольку он публикует свои книги и раздаёт инетервью,- не брезгует подобными низкопробными художественно-выразтельных средств, что, на мой взгляд, в итоге лишь утяжеляе авторский стих ненужной аляповатостью.

К последующим строфам, засевший в голове образ отвратительного тающего "подкожного жира" воплощается у Воденникова в натуральную "противность".
Автору уже самому противно стало в фантазиях, что за ним следует образ Альцгеймера, или "любой другой", но, тоже, - "противный" на "этот звук", на блеск пчелиный".
Так всё-таки, как понимать "блеск" или ад "пчелиный"?
Почему автор не последовательно,без логики кидается в противополжность образов?
На мой взгляд, в наличии у автора здесь имеется не только, - непоследовательность и аляповатость стиля , но и непоследовательность и неряшливость в выборе художественно-выразительных средств.
О каком романтизме тогда вообще можно говорить, если автором не освоена до конца логика смысла?

Таким образом, можно сказать, что заявленная автором , с первых строк, поэтическая позиция: иди туда - не знаю куда" и слушай то, - не знаю, что.. осуществилась к средине стиха в неожиданной, вроде бы без причины, накачкой прав человека, " по-хозяйски здесь привыкшему стоять":

а то, что мне - и по какому праву -
так по-хозяйски здесь привыкшему стоять,
впервые кажется, что так стоять не надо.
Вы понимаете, что я хочу сказать?

Таким образом, похоже на то, что автор в отвратном настроении от созданного ранее первоначального образа тающего жира "дошёл" до такой степени, что напрочь позабыл свой первоначальный постулат и призыв подумать о жизни, чтобы быть любимым в ней.
Получается, по Воденникову, чтобы быть любимым, надо всего лишь гаркнуть о своих правах на то, чтобы "постоять как надо":

Огромный куст, сверкающий репейник,
который даже в джинсы не зашить -
последний хруст, спадающий ошейник -
что там еще, с чем это все сравнить?

Так пусть - гудящий шар до полного распада,
в который раз качнется на краю...
Кто здесь сказал, что здесь стоять не надо?
я - здесь сказал, что здесь стоять не надо?
ну да сказал - а все еще стою.

[Нателла Климанова]

Из всего стиха, бесспорно, что эти звучные строфы со "сверкающим репейником", как-то освежают весь стих, но опять же, здесь присутствуют глагольные и однотипные рифмы, которые никак не украшают, в плане мастерства, именитого раскрученного поэта.
(зашить-сравнить;краю-стою;.)
"Куст-хруст" у Воденникова сочно звучит, но для чего поэт собрал здесь эти аллюзии куста, хруста и "спадающего ошейника"?
И как можно репейник "зашить в джинсы"?
Вот бы посмотреть наяву прикол поэта с репейником во штанах?
Можно ли такой поворот назвать юмором или приколом поэта, но, то, что смысл не вяжется у Воденникова, то это очевидно.
Непонятно для чего выстроен у автора образный порядок куста с репейником, который нельзя зашить в штаны, и, от штанов до последнего хруста от падающего ошейника.
Вот только непонятно, отчего хруст?
То ли от шеи, которая сломалась от упрямства стоять до последнего, то ли ошейник с ХРУСТОМ пал к ногам поэта?
Поэт в этом месте строго вопрошает читателя: Вам понятно?
Нет, а мне,как читателю, - НЕ понятна такая чушь и околесица образов.
Я не вижу никакой эстетической ценности в подобных образах, где нет и не может отражён, в силу слабости логических сцепока какой-либо смысл.
Поэзия - это вам, сударь, не просто стоять, как вам хрчется с репйником в штанах, а Поэзия,- по словам Николая Заболоцкого - есть "мысль, устроенная в теле"
Как такового смысла у Воденникова в этом стихотворении, который он вздумал почитать дял публики в Политехническом на Королевском конкурсе - у Воденникова – остутствует.
Почти полностью отсутствует, говоря образными метафорами самого Воденникова: до "гудящего шара" и "до полного распада" поэтической мысли.
Затем, откуда взялся в «дымности» сверкающий, словно от дождя, куст репейника, - тоже, непонятки.
Ни грома, ни молнии не было, не было и дождя, но куст репейника засверкал, потому что так хочется автору стихотворения.
При этом отметается нормальная логичность построения содержания стихотворения, а по большому счёту и его смысл.
А смысл получился примитивным и пошловатым: Жить так, чтобы быть любимым, по Водениковски, весьма просто: стоять, раз сказали и все дела.
Но добивает читателя последняя строфа у Воденникова, который она начинает по примеру Пастернака.
Помните, у Пастернака такие строки о жизни?

"Но надо жить без самозванства/ так жить, чтобы в конце концов/ привлечь к себе любовь пространства/ услышать будущего зов/.."

А как жить по Воденникову?

Так жить, чтоб быть
ненужным и свободным,
ничейным, лишним, рыхлым, как земля -
а кто так сможет жить?
Да кто угодно,
и как угодно - но не я, не я.

Вот вам, бабушка, и Юрьев день!!
Оказывается автор так и не дал, как Пастернак, поэтического рецепта на жизнь, но зато громко возмутился против,- против кого угодно, скорее всего, против Альцгеймера, - больного человека, живущим,

ненужным и свободным,
ничейным, лишним, рыхлым, как земля..

Но это уже ничем не обоснованная авторская демагогия, знакомая нам, в катренах рассмотренных выше.
Хочу-стою, и живу, как хочу, но не так, как больные люди. Это не для меня.. потому что, - Я!
А если что случится, тогда что делать то?
Как в народе говорят: от суммы и от тюрьмы - не отрекайся.
И кто знает, какие болезни поджидают каждого человека в старости?

[Нателла Климанова]

Но мире есть всё-таки справедливость и есть гуманный суд совести и согласия с богом, который озвучил другой автор, пока ещё известный только в виртуальных кругах, - Чёрный Георг:

И кто я, в сущности, такой,
Чтоб утверждать, что жизнь – прошла?..

Кто такой Веденников, чтобы утверждать, что "ничейный, лишний, рыхлый, как земля.." - не имеет права на жизнь?
Морально - эстетические вопросы о жизни, которые обнаружились при анализе стиха Воденникова у меня не получили никакго разрешения.
Приходится удивляться, что автор Воденников с подобным безнравстенным стихом в слабом техническом исполнении на уровне начинающего поэта в Политехе был коронован на лучшего поэта?
А лучший ли?

А теперь давайте рассмотрим произведение "Когда магия теряет силу" другого поэта,ЧГ - победителя скромного виртуального "Клубочка" и попытаемся обнаружить разницу поэтов во взгляде, и, не только во взгляде, но и в искусстве изложения мысли и слова.

Чёрный Георг
Когда магия теряет силу

Сосновых веток тени на песке,
терпеново-грибничный аромат.
Я сжал твою ладонь в своей руке...

Июнь на коже, а под сердцем – март.

Душистым чабрецом зарос овраг.
Бессмертника с шалфеем диалог...
Осталось только ноты подобрать –
и плавать, как беспечный papillon,
в потоках, наблюдая: вдоль стволов
прозрачная и мутная смола
сочится – в неба близкий потолок,
и загорать, раздевшись догола.

Как будто вертикальная река
уходит вверх от берегов косых...

И сладко разжимается рука,
нащупав земляничные усы.
И зверобоя цвет в твоих глазах...
И волосы касаются щеки...
И можно что-то шёпотом сказать –
и влажным поцелуем защитить.
Среди полей заросший пижмой холм
и светлые разводы тишины...

И жить так удивительно легко,
что чудеса и даром не нужны.

Как верно заметила в своём отклике на этот стих критик мадам ЭЛЬ: "Скромное обаяние буржуазии...", подразумевая под словом "буржуазии" лёгкий и очаровательный флёр изысканности и благородности содержания, элитарности эманаций.
А что такое элита?
В инете я обнаружила вот такую очень верно написанную рекламную агитку без авторства:

«Элита является жизненно важным и необходимым структурным элементом социума.

[Нателла Климанова]

В стихотворении всё бытие реально. Реальность бытия переливается в гиперреальность чувственных ассоциаций и эманаций чувств.
О гиперреальности, как аналога сверхчувствования божественности бытия рассказывал в своей статье «Пролетариат и искусство» Александр Богданов, приведя в пример историю скульптуры Венеры Милосской.
Александр Богданов пишет:

Более 2000 лет назад была создана статуя богини, собиравшая в храме массу народа… Это была Венера Урания – небесная Венера, представительница чистой любви, как понимали её древние – гармонической любви духовной и телесной. Храм был центром общения, богиня – центром храма.
Храм был разрушен, богиня была, вероятно, зарыта в землю.
Прошли века. Боги умерли. Богиня перестала организовывать свой прежний коллектив, но люди почувствовали великую организующую силу статуи, они почувствовали прекрасное.
Наука разгадала тайну «божественности» этой красоты.
У статуи сверхчеловеческий (т. е. больше человеческого) лицевой угол, что выражает преобладание высших центров сознания над низшими.
Таким образом, у обезьян лицевовй угол меньше, чем у человека, а у человека меньше, чем у Венеры Милосской…»
Далее Богданов приводит слова из известного рассказа Глеба Успенского о « возвышающим душу созерцании»: «она очистила его душу от всего мелочного, как перед сияющей красотой её отошло от него и исчезло всё низменно-земное в вызывающем душу созерцании».

Таким образом, можно сказать, что гиперреальность – это сверхчувственность божественности бытия, это сверхчеловеский угол лица новой поэзии неосимволизма и психоделики.

Продолжая дальше анализировать текст Чёрного Георга, то с первых строк в стихотворении очевидно, как реальна природа и реальна рука в руке:

Сосновых веток тени на песке,
терпеново-грибничный аромат.
Я сжал твою ладонь в своей руке...

Но следующий образ не реален, а символично гиперреален, это ощущение радости бытия, где

Июнь на коже, а под сердцем – март.

Словно качающийся маятник, образ реальности и гипперреальнсти, набирают высоту и пике, чтобы выразить высшие эротические чувства радости и удивления.

Реальное созерцание природы:

Душистым чабрецом зарос овраг.
Бессмертника с шалфеем диалог...

Гиперреальность:

Осталось только ноты подобрать –
и плавать, как беспечный papillon,
в потоках, наблюдая: вдоль стволов
прозрачная и мутная смола
сочится – в неба близкий потолок

Реальность:

и загорать, раздевшись догола.

Гиперреальность:

Как будто вертикальная река
уходит вверх от берегов косых...

Реальность:

И сладко разжимается рука,
нащупав земляничные усы.
И зверобоя цвет в твоих глазах...
И волосы касаются щеки...

[Нателла Климанова]

Автор стихотворения созерцает жизнь, проникается этой жизнью и её чувственностью ,наслаждается великолепием "чудес". Чувственное наслаждение приносит автору новые оценки бытия и новые желания сохранить и защитить то, приносить радость и наслаждение, защитить ЕЁ , которая незримо, но явственно и божественно присутствует в жизни и в произведении:

И можно что-то шёпотом сказать –
и влажным поцелуем защитить.
Среди полей заросший пижмой холм
и светлые разводы тишины...

Реальность и гиперреальность тонко и чувственно, интимно сливается в одно целое, высшее наслаждение торжества и экстаза радости жизни, что уже невозможно понять, где реальность, а где гиперреальность:

Среди полей заросший пижмой холм
и светлые разводы тишины...

То ли это реальный холм среди полей, заросший "пижмой", то ли это холм и холмы любимой и светлый восторг любви.
А это уже эротика.
Высшая, тонкая, одухотворённая эротичность произведения, где мы видим и ощущаем, как чрезвычайно изысканно, незаметно и осторожно, словно незримые точные электронные весы, выравнивается реальность и гиперреальность, приводя в знаменателе к высокой благородной, "буржуазной" эротике. Буржуазный эротизм, - это есть высшее и элитарное воспроизведение бытия в поэтическом искусстве слова.
Именно в этих строках, именно здесь, можно сказать, присутствует тонкая, хрупкая, изящная психоделика.

Слияние эманаций завершилось и, как последний взмах кисточки художника заключительные строки:

И жить так удивительно легко,
что чудеса и даром не нужны.

Об этом моменте хорошо высказалась критик мадам ЭЛЬ:

"И любопытно следить, как с нарастанием «здорового» вожделения слабеет рифма, делается всё более прозрачной, незаметной: «холм-легко»

Но увы... мадам ЭЛЬ не угадала, где она есть психоделика.
Искала совсем не там:

"О цветочках: «зверобоя цвет в твоих глазах». Посмотрела в Яндексе на картинки зверобоя: он же ярко-жёлтый, как подсолнечник! А глаза такими бывают? Или это психоделическое отражение солнца?"

Таким образом, если подвести итог, то можно и нужно сказать, что подобные стихи в подобном стиле - это новое направление в поэзии.
Так до сих пор никто не писал, чтобы смешивать реальность и гиперреальность, сохраняя при этом символизм образов.
В прошлом веке, на заре революции 17 года был известен символизм образов поэтов Серебряного века, были образцы многоплановости образов.
Но реальности, переходящую в гиперреальность - не было.
Вот в этом, на мой взгляд, "скромное обаяние буржуазии" - авангард и элитарность метода психоделики нового направления в поэзии - неосимволизма.

Если же, сравнивая и отвечая на вопрос Воденникова о смысле жизни, чтобы жить так, чтобы быть любимым, то идея ЧГ в стихотворении "Когда магия теряет силу" в том, чтобы жить реально и реальной жизнью, наполненной всеми прекрасными земными красками жизни, от тени на песке до "терпеново-грибничного аромата".
Заметьте, какой изысканно-аристократичный троп, значение которого я сама до конца не понимаю, но готова слушать его красивое звучание снова и снова:

терпеново-грибничного аромата

[Нателла Климанова]

Жизнь для поэта ЧГ - это не отвратительное действо, как у Воденникова, а самое прекрасное, что есть на земле.
Жить, наслаждаясь реальной прекрасной жизнью, уходя в гиперреалность прекрасных чувств любви к женщине и любви к земле.
Стихотворение ЧГ - это гимн жизни и любви.
Что сказать о стихотворении Воденникова никак невозможно.
Если говорить о мастерстве поэтов, то у ЧГ – сложнейшее мастерство психоделики, которое доступно поэтам высочайшего уровня мастерства и может являться на данный момент мерилом мастерства поэта. У ЧГ продуман каждый поворот мысли и чувства. Продумано кажде слова.
У Воденникова можно наблюдать слабость и бедность однотипных рифм, дефекты внешности, неряшливость мысли,и, как говорил Булгаков в реценции на стихи своему брату, - «досадное ослабление»,- то есть наличие досадных стилистических ляпов, что уже, само собой, нельзя говорить , что поэт дорос до какого-либо мастерства поэта.
У Воденникова в его стихотврении - эгоизм себялюбца и упрямца стоять на земле, чтобы ни говорили. Как сам о своих стихах Воденников говорит, что у него не стихи, а «световая истерика».
Это ли высшая эстетика в поэзии?
- Конечно, нет.
Высшая эстетика есть у Чёрного Георга, который, увы, далеко живёт от Москвы и Политехнического. Не состоит в тамошних тусовках, но, именно ЧГ пишет на русском языке произведения высочайшей художественной пробы, и, именно ЧГ разрабатывает авангардный современный стиль в русской поэзии, которому суждено будет стать в русской поэзии и литературе Золотым веком в поэзии - Это стиль и направление - Психоделика!!!

[Нателла Климанова]

«А. С. Пушкин 19 век и Чёрный Георг 21 век»

Конечно, приятно зайти в музей или антикварный магазин, и долго рассматривать, и восхищаться редкими поделками старины глубокой.
Но, мы то, живем не в 19 веке, а веке - 21.
Ушли в историю времена царизма и крепостничества, а современником этого времени Пушкин был и писал именно об этом времени и своих современниках из 19 века.
Пиндемонти, как раз и был одним из современников Пушкина.
Наивно думать и представлять, что на Пушкине кончилась русская поэзия.
Слава богам, миновали времена крепостничества, кончилась революция и большевистко-сталинская диктатура - в прошлом.
Сейчас , другие времена и другие проблемы и задачи, которая ставит перед поэтами новая, постиндрустрализационная эпоха технократичного времени, когда машины и роботы выполняют весь тяжёлый для человека, в прошлом, труд: сеют и пашут землю, штампуют на заводах машины, а компьютеры даже научились думать за человека и устраивать ему видеосвязь на любых континентах и в любых странах. помимо того того, имеется мгновенная, беспроводная связь по сотовому телефону.
Стоит проблема субглобализации промышленности и исчезновении, ассимиляции вместе с ней отдельных культур и языков.
Только та нация и тот язык, которая сможет предложить для выживания новые культурные, передовые идеи, подтверждённые величайшими произведениями, которые совершенны со всех сторон, как в эстетическом, как в смысловом, так и в идеологическом плане, может рассчитывать на прогресс своей культуры и дальнейшее её становление и развитие.
А на пороге технорктичного, субглобализируещегося времени стоят огромные духовные задачи совершенствования Духа и возвышения Мысли.
Именно, человеческая качественная мысль есть сверхзадача всей эволюции человека на земле.
Или человечество научится ценить и совершенствовать Мысль, или, уйдёт в небытие, как было до этого, с другими цивилизациями. (Вспомним Атлантиду и страну Гипербореев)
Вся прелесть в том, что развитие русского языка, литературы и поэзии в 21 веке не кончилось, а продолжается в лучших традициях и наследовании того, что нам оставили поэты прошлого. В том числе и Пушкин.

В начале 21 века, сударь случай подарил русскому языку и русской культуре новейшее направление в современной поэзии - Психоделику, а тем самым, предоставил условия для дальнейшего выживания и совершенствования русского языка и русской мысли.
Именно в Психоделике во главе угла стоит Мысль, и, не просто мысль, а многомерная, отточенная до совершенства.

[Нателла Климанова]

Хочу предложить для сравнения, стихотворение основателя психоделики - Чёрного Георга.
Стихотворение, как раз связано с именем Пушкина и сам Пушкин там в героях сюжета.
Прочитав это стихотворение, почувствуйте разницу между 19 веком и 21 веком.
Если, в 19 веке Пушкин пишет в однолинейном пространстве, с перечислением своих проблем творчества, то у Чёрного Георга, как раз наоборот: многомерность пространства, где происходит действие.
Об этой идее читатель должен дойти сам, без всякого авторского диктата и нажима.
В то же время, стихи, пусть даже и редкие, что нам здесь показывают, наполнены авторским диктатом и принуждением читателя думать по воле Пушкина:

"Молчи, бессмысленный народ,..";
"Несносен мне твой ропот дерзкий..";
"Подите прочь — какое дело..";
"Читайте вдумчивей, отличнейший каркас.." и т.д.

Не говоря уж о архаизмах 19 века, которые в настоящее время мало употребляются: "хладный";"чернь";"Но мрамор сей ведь бог!..;"глас";
А глагольные рифмы, которые в настоящее время совсем не уважаются: зришь-варишь;
Прилагаки: волненья-вдохновенья;
Однотипные существительные:битв-молитв;гробы-злобы;время-бремя и т.д.

Гений и злодейство
Черный Георг

Повествование о небольшой беседе, случившейся во время похода в ресторацию в году 1834, совместно с Павлом Воиновичем Нащокиным и другими персонажами, чьи имена, менее известные, до нас не дошли

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Гений и злодейство
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Две вещи несовместные.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . (А.С. Пушкин, Моцарт и Сальери)
“...Моря достались Альбиону,” –
Сергеич рек; он, раззадорясь,
в пол-уха слушал Альбинони –
квартетнострунно, в си-миноре.
Его притихший собеседник
жевал – и льнул к жене красивой.

Вдруг Пушкин возопил: “Соседи!
Мы все соседи – здесь, в России.”
“Хотела Франция Европу
завоевать, – не тут-то было.
Ты ждёшь привычной рифмы «в жопу»? –
но «arse» – не менее избито.”
“Своих софистов и схоластов
в Отечестве всегда хватало.
Ещё годков на полтораста
достанет бюстов, пьедесталов –
для тех, кто скучен и невзрачен,
и кто талантами не вышел.
В перделкиных им – строить дачи,
слать обучать детей – в парижи...”

Анахронизмов не смущаясь,
маврический пророк глаголил –
об аглицких идеях, чае,
финансах и свободе воли,
о мировой литературе,
где корень зла – и есть надежда,
о милосердии без тюрем,
чинах, дарованных невеждам,
о беспардонности и лени,
отсталости и романтизме –
в стране, где смена поколений –
лишь повторяемости признак...

Спич становился злым и бойким,
хотя местами непонятным;
оратор повернулся боком,
мелькали имена и даты...
Смешались – Гавриилиада,
балы, дуэль на Чёрной речке...
Дантес стрелял, Сергеич падал,
друзья произносили речи...
А впечатлённый собеседник
с высоким лбом Юноны-Геры
привстал – и выкрикнул победно:
“Ах, сукин сын, да ты ведь гений!”

Соседи, миной обменявшись,
продолжили свой ранний ужин;
другой поэт, слегка принявший,
процедил: “Да кому он нужен?!.” –
но, призадумавшись, поверил,
что Пушкин, точно, уникален.

А тот – сидел в своей манере,
взгляд утопив в чужом стакане...
И вдруг сказал, нацелив вилку
в лицо, как дуло пистолета:
“У русских в головах – опилки.
И вздор. Но дело-то не в этом.”

“Так в чём тогда? – Скажи, помилуй!
В том, что не смыслят ни бельмеса?
В русланьих происках Людмилы?
В блинах? В наличии дантесов?..
В неведенье? В плохих дорогах?
В том, что зима длиннее лета?
В лаптях? В количестве острогов?”

“Мой друг, беда совсем не в этом; –
и не в дурных людей засилье,
и не в отсутствии хороших...
А в том, что гениев в России
могло бы быть НАААААМНОГО БОЛЬШЕ.”

[Нателла Климанова]

Рифмы не такие, как у Пушкина в 19 веке, а самые современные передовые, особые разработки Чёрного Георга, где он является пионером. Можно назвать такие рифмы ассонансными, но это не так. Эти рифмы сложнее ассонансных.
О своих рифмах Чёрный Георг говорит и поясняет так:

А я Вам поясню, чем такие вещи оправдываются на самом деле. Они способны существовать за счёт двух вещей: во-первых, за счёт очень длинных поддерживающих консонансно-ассонансных рифм, начинающихся чуть не с середины стихов. То есть - рифмы конечные здесь рассматривать в оторванном от остального виде - бессмысленно; они способны работать ЛИШЬ СОВОКУПНО с поддерживающими рифмами. А во-вторых, в такого рода стихах, где использована экспрессия, и психоделика начинает в полную силу работать, становится возможным без потери качества (в смысле читательского восприятия) делать очень многие вещи, - не только смещать рифмы в сторону их всё большей неточности, но и вообще от них уходить (у меня были и такие опыты, и весьма удачные). Лишь бы впечатлению это не вредило, - но, как я сказал в начале, если звучание не портится (есть много рифм, которые просто противопоказано использовать, даже среди очень близких, поскольку их звучание ужасно), то - можно делать самые разные вещи.

Я в этом смысле сегодня являюсь пионером, вероятно, и подвожу какую-то теоретическую базу под очень многие вещи - которыми до настоящего времени никто всерьёз не занимался, и в области рифмы в том числе. Главный принцип - здесь нельзя ничего абсолютизировать, а нужно взвешивать в совокупности, и всегда проецировать это на читательское восприятие, поскольку ВСЁ, что начинает его разрушать, должно безжалостно отметаться. С другой стороны - всё, что ему не мешает, может использоваться (albeit с некоторой долей осторожности).

Ещё обратите внимание на многомерность смысла в стихе.
Современный читатель словно попадает в гости на пирушку к Пушкину. Пушкин и после смерти, в стихотворении Георга, как живой. Зримо, в каждом слове, узнаётся буйный характер Пушкина, его привычки и привычки и характеры его друзей.
Вообще, этот стих ЧГ - это редчайший шедевр о Пушкине и российском характере и вековечных проблемах страны.
Красочное описание пирушки вместилось в одну строфу, где собеседник "жевал и льнул к жене красивой"

“...Моря достались Альбиону,” –
Сергеич рек; он, раззадорясь,
в пол-уха слушал Альбинони –
квартетнострунно, в си-миноре.
Его притихший собеседник
жевал – и льнул к жене красивой.

Обратите внимание на юмор и иронию Чёрного Георга.
Ведь устами Пушкина говорит автор, которому весьма свойственен и пушкинский юмор и пушкинская ирония, и обличение пороков, тоже, по Пушкински.

[Нателла Климанова]

Забавное словечко "Перделкиных", которое, может и не знакомо было Пушкину в 19 веке, но в сатире Пушкина это слово могло звучать в прямом смысле. Но, нам современникам это слово знакомо из телевидения и газет, - это о богатых дачах в Переделкино, где в настоящее время живут самые крутые и состоятельные.
Вдруг Пушкин возопил: “Соседи!
Мы все соседи – здесь, в России.”
“Хотела Франция Европу
завоевать, – не тут-то было.
Ты ждёшь привычной рифмы «в жопу»? –
но «arse» – не менее избито.”
“Своих софистов и схоластов
в Отечестве всегда хватало.
Ещё годков на полтораста
достанет бюстов, пьедесталов –
для тех, кто скучен и невзрачен,
и кто талантами не вышел.
В перделкиных им – строить дачи,
слать обучать детей – в парижи...”

Авторский спич Чёрного Георга от лица Пушкина как напоминает нам столь знакомые обличительные строки самого Пушкина, но в то же время, разительно не похожие ни по развёрнутой экспрессии, ни по рифмам, ни по архитектонике стиха.
Сравните строки Пушкина:

Подите прочь — какое дело
Поэту мирному до вас!
В разврате каменейте смело,
Не оживит вас лиры глас!
Душе противны вы, как гробы.
Для вашей глупости и злобы
Имели вы до сей поры.

И сравните стиль Чёрного Георга, где вообще нет анахронизмов времён Пушкина, а есть современность выражения мысли:

Анахронизмов не смущаясь,
маврический пророк глаголил –
об аглицких идеях, чае,
финансах и свободе воли,
о мировой литературе,
где корень зла – и есть надежда,
о милосердии без тюрем,
чинах, дарованных невеждам,
о беспардонности и лени,
отсталости и романтизме –
в стране, где смена поколений –
лишь повторяемости признак...

Ещё у Георга в его стихотворении есть такой момент, - стоп-кадр, который, как бы, переворачивает время действия эпох, раздвигая время, и, в то же время, сближая эпоху Пушкина из 19 века и эпоху Чёрного Георга 21 века.
И это есть та самая Психоделика и её новейший приём трансгрессии, когда трансформация идеи катастрофически переносится, в данном стихотврении Чёрного Георга с одной эпохи на другую.
Давайте рассмотрим действие этой трансформации, которую. Чёрный Георг мастерски разыграл, как по нотам, как будто перед глазами читателя разворачивает действие клипа или видеофильма.
Читатель, словно наблюдатель из зрительного зала, видит, как разгорается застолье и спич Пушкина. Вот уже мы видим, до боли знакомый профиль Пушкина "боком":

[Нателла Климанова]

Спич становился злым и бойким,
хотя местами непонятным;
оратор повернулся боком,
мелькали имена и даты...

На кадрах фильма стремительно меняется хроника событий:

мелькали имена и даты...
Смешались – Гавриилиада,
балы, дуэль на Чёрной речке...
Дантес стрелял, Сергеич падал,
друзья произносили речи...

Стоп!!! Стоп-кадр!
Сергеич уже "падал".. Пушкин уже умер.. да где же мы тогда и в каком веке?
А мы рядом с автором, рядом с Чёрным Георгом, рядом с впечатленным собеседником "с высоким лбом Юноны-Геры"..
Ба.. да это это же сам автор - Чёрный Георг, который участвует в мистической пирушке знаменитого поэта-классика и является его равным собеседником.
Это не то, что удивляет, но и ошеломляет читателя:

А впечатлённый собеседник
с высоким лбом Юноны-Геры
привстал – и выкрикнул победно:
“Ах, сукин сын, да ты ведь гений!”

Диалог автора с Пушкиным продолжается и мы, во все глаза, смотрим на пригорюнившегося Пушкина, которого, ни в том свете, ни в этом, так и не покидают, мучившие его всю жизнь проблемы и вопросы.
Мы видим, как в кино, Пушкин целит в лицо вилку собеседнику, то есть, самому автору " с высоким лбом Юноны-геры", как "дуло пистолета" со своим словами о "опилках в головах русских":

А тот – сидел в своей манере,
взгляд утопив в чужом стакане...
И вдруг сказал, нацелив вилку
в лицо, как дуло пистолета:
“У русских в головах – опилки.
И вздор. Но дело-то не в этом.”

Мы видим, как взволнованные собеседники окружают Пушкина и нетерпеливо сыпят ему вопросы.
А эти вопросы о "русланьих происках" и в "наличии дантеосв", в наличии тюрем, плохих дорог и глухих сердец чиновников, так созвучны и понятны нам, читателям 21 века
экспрессия и интонация стихотворения Чёрного Георга раскаляется и идёт к своему потрясающему финишу:

“Так в чём тогда? – Скажи, помилуй!
В том, что не смыслят ни бельмеса?
В русланьих происках Людмилы?
В блинах? В наличии дантесов?..
В неведенье? В плохих дорогах?
В том, что зима длиннее лета?
В лаптях? В количестве острогов?”

На финише стихотворения, которое потрясает читателя своей интонацией и выстреливающей на кульминации экспрессией, автор Чёрный Георг даёт, ошеломляющий современников, ответ. Это ответ Пушкина. Это ответ создателя психоделичного стихотворения о Пушкине - Чёрного Георга. Это ответ всех гениев русского языка и русской поэзии. Этот ответ обвиняет и обличает всё вековечное зло и злодейство в России, которое преследует русскую нацию из века в век:

“Мой друг, беда совсем не в этом; –
и не в дурных людей засилье,
и не в отсутствии хороших...
А в том, что гениев в России
могло бы быть НАААААМНОГО БОЛЬШЕ.”

Здесь, на финише стихотворения ЧГ должна быть пауза.
И каждый читатель, и ценитель искусства поэзии должен подумать и сказать, что Психоделика современного поэта Чёрного Георга - это явление русской поэзии 21 века.
А Пушкин в 19 веке просто не мог о ней знать, хотя и предчувствовал в некоторых своих стихах, например, - в "Пророке".
Но тем и хороша Психоделика ЧГ, что выводит русскую поэзию в 21 веке на новые вершины Золотого Века русской литературы и поэзии.