«Тайная сущность настоящего христианства есть СМЕРТЬ», - это слова Рихарда Вагнера из его работы «Онера и драма» (слово «смерть» особо выделено самим Вагнером). Да иудо¬христианство - это тлетворная РЕЛИГИЯ СМЕРТИ. Именно таков подлинный, страшный смысл главного иудохристианского символа - распятого мертвеца. Если лишить евангельское вероучение его лицемерного фигового листка, то обнажится вся ею чудовищная сущность: УМЕРЩВЛЕНИЕ ЖИЗНИ. И это наиболее проявляется в притче о смоковнице. Если этот рассказ и выдуман, всё же он прекрасно отображает истинный характер Иисуса, как нельзя лучше и нагляднее показывает глубинную, извечную иудейскую ненависть к живой Природе - богопротивной «твари» и врагу.
Иудею - монотеисту чуждо ощущение при¬родной гармонии. Он всегда в разногласии с миром, причём разногласие это вызвано не внешними, а внутренними причинами, свойствами самого иудея. Понятно, что столь серое, унылое мироощущение делает человека глубоко несчастным, порождает болезненное неприятие мира, чувство отторженности, непричастности, а порою и полубессознательной озлобленности на всех и вся.
Центральная идея иудохристианского вероучения гласит: Иисус Христос взял на себя грехи всего человечества и чем самым уже всех спас (непонятно, правда, от чего спас?). И успех раннего иудохристианства среди городской черни и вообще всяческих извращенце» в значительной мере объясняется его концепцией порочности мира и обещаниями уверовавшим царства небесного за счёт того, что спаситель принял их грехи на себя.
И вот ТО, что человек может делать всё, что угодно: лгать, клеветать, насиловать, предавать, мучить, убивать, а потом кто-то его всё равно спасёт, - вот это поражает и восхищает. Лучше не придумаешь. Это очень подходит для всякой сволочи, отребья и подонков.
Иудохристианство стало религией подонков, отхожей ямой. Оно омерзительно ещё и тем, что снимает с человека его ответственность за происшедшие поступки: согрешил - да это же бес попугал! Покаялся - «приобщился к богу» и добренький боженька пожурил, но простил; грехи списываются, и можно грешить снова, до следующего покаяния. Причём, такое «приобщение к богу» не требует каких-то особых личных усилий, напряжения воли и т.п. Согласно иудохристианским догматам, в ходе ритуаль¬ного акта отпущения грехов вес верующие одинаково получают божье благословение, вне зависимости, т.е. без учёта нравственных качеств кающегося. Иначе говоря, милость божия открыта в равной мере и добро¬детельному, и грешнику. Более того, злой верующий предпочтительнее доброго безбожника, ибо первый покается, а второй - никогда. Известно, правда, что запоздалая набожность чаще всего объясняется невостребованностью увядших потаскух и немощью мышиных жеребчиков; не случайно самыми ревностными христианками становились в Древнем Риме кающиеся проститутки: Лидия, Гекла, Хлоя и т.д.
Церковь нашла наиболее уязвимое место человека: его нечистую, больную совесть. Попы превратили религию в доходный промысел, внушая своей пастве, что даже у самого закоренелого злоумышленника есть мощная заступница - церковь, которая за пролитую слезу и некоторую мзду проведёт его к райским вратам. Пропуском в рай является не личное совершенствование человека, а выполнение им определённых покаянных ритуалов. Зачем совершенствоваться? Достаточно получить «отпущение грехов» у пастора. А это так просто.
