Как верно заметил А.Г.Кузьмин по поводу такого заключения специалиста, убежденного в норманстве летописных варягов, «поразительность» этих результатов, отмечаемая автором, проистекает из ожидания найти в социальных верхах киевского общества значительный германский элемент, а его не оказывается вовсе»9.
Во-вторых, с этими высказываниями нисколько не согласуется собственно археологический материал.
Так, в Киеве, который, как полагают иностранные ученые, был основан норманнами и являлся «анклавом викингов», а по прикидкам наших, каждый пятый его житель был скандинавом, «при самом тщательном подсчете», подчеркивал в 1990 г. археолог П.П. Толочко, количество скандинавских вещей, причем они не являются этноопределяющими, не превышает двух десятков.
А в отложениях Новгорода, который у нас и за рубежом выдают за «основную базу» норманнов в Восточной Европе, предметов, увязываемых со скандинавами, найдено и того меньше ― где-то полтора десятка10. И это тогда, когда для его культурных напластований характерна исключительная насыщенность древними предметами, а коллекция предметов, собранная на раскопках Новгорода за 1932- 2002 гг., насчитывает в общей сложности более 150 тысяч изделий (в это число не включен массовый керамический материал)11.
В целом все норманистские «видения» древнерусской истории перечеркивает тот факт, что шведы (норманны вообще) стали приходить в земли восточных славян лишь в конце Х - начале XI в., в связи с чем они не имели никакого отношения к варягам Рюрика, Олега, Игоря, Ольги и Святослава.
На это время очень точно указывают ― посредством своих саг, вобравших их историческую память, ― сами же скандинавы. В XIX в. антинорманисты Н.И.Костомаров, С.А.Гедеонов и Д.И.Иловайский указали, что сагам неведом никто из русских князей до Владимира Святославича (его бабку Ольгу-Аллогию они знают лишь по припоминаниям самих русских). К тому же ни в одной из них, отмечал Гедеонов, «не только нет намека на единоплеменность шведов с так называемою варяжскою русью, но и сами русские князья представляются не иначе как чужими, неизвестными династами»12.
Сагам, вместе с тем, совершенно неведомы хазары и половцы. Следовательно, скандинавы начали бывать на Руси уже после исчезновения из нашей истории хазар, разгромленных в 60-х гг. Х в. Святославом, и посещали ее где-то примерно с 980-х гг., т.е. с вокняжения Владимира Святославича, и до первого прихода половцев на Русь, зафиксированного летописцем под 1061 годом. Эти рамки еще более сужает тот факт, что саги после Владимира называют лишь Ярослава Мудрого (ум. 1054) и не знают никого из его преемников.
Факт знания сагами Владимира и молчания о его предшественниках показывает, что годы его правления и есть то время, когда норманны, по большему счету, открыли для себя Русь и начали систематически прибывать на ее территорию (первым викингом, побывавшим на Руси, саги считают Олава Трюггвасона, в будущем норвежского короля: 995―1000 гг.).
Причем, как подчеркивал А.Г.Кузьмин, в эпоху Владимира герои саг «действуют в Прибалтике, на побережье прежде всего Эстонии», и далее Эстонии их действия «не простираются».
Лишь только при Ярославе, в связи с его женитьбой на дочери шведского короля Ингигерде, в варяжскую «дружину включаются шведы, в результате чего постепенно размывается и ее состав, и содержание этнонима». С этого же момента, заключал историк, норманны проникают и в Византию, где приблизительно в 1030 г. вступают в дружину варангов (варягов)13.
Важно заметить, что численность норманнов, посещавших русские земли при Владимире и Ярославе, не отличалась массовостью и постоянным проживанием в их пределах, о чем говорят самые смутные представления скандинавов о Руси, по сравнению, например, с немцами. Так, согласно сагам, ее столицей является Новгород, тогда как в «Хронике» Титмара Мерзебургского (ум. 1018 г.) ею предстает Киев. И Адам Бременский отмечал в 70-х ― 80-х гг. XI в., что столица Руси ― это «Киев, который соперничает с царствующим градом Константинополем»14.
По причине отсутствия какой-либо связи скандинавов с русью и варягами наши летописцы везде их четко различают. Так, в недатированной части Повести временных лет (ПВЛ) дан перечень «Афетова колена»: «варязи, свеи, урмане, готе, русь, агняне, галичане, волъхва, римляне, немци, корлязи, веньдици, фрягове и прочии…».