Дочитал страницу и после некоторых колебаний осмелюсь пискнуть по поводу…

- Чтобы хорошо понять Толстого прежде всего, как «инженера человеческих душ» (был упрек в его, Толстого, в этом отношении слабости), надо хорошо знать его произведения. Здесь некого обвинить в незнании, но я все же посоветовал бы с максимальным вниманием, абзац за абзацем, перечитать три его произведения, последовательно: «Холстомер», «Смерть Ивана Ильича» и, последним, «Хозяин и работник». И попробовать найти в этих разных по размеру и по сюжету рассказах общую канву – она есть.
- Почему никто из полемистов не анализирует евангельский
концепт бездействия, вне которого Толстого, на мой взгляд, понять совершенно невозможно (как, впрочем, и само Евангелие)? Что более греховно – действие или бездействие?
Бездействие ведет в святости, действие ведет к греху, - не поэтому ли призывом именно к бездействию пронизаны Заповеди («не убий», «не укради», «не возжелай» и так далее; причем то же самое мы наблюдаем и во Второзаконии, но, правда, как руководство к действию «для своих»)? Но вот вопрос – на кого концепт бездействия распространяется в жизни быта? Как уравнять влияние этого положения для всех живущих? Толстой, на мой взгляд, только
ставит вопросы, но не отвечает на них. Кто попробует?

- И, наконец, нельзя забывать, что Толстой в своем «еретизме» был в ту пору вовсе не одинок. Ладно писательская молодежь (вроде Горького, писавшего тогда бытовые пьесы), но кто хорошо знает жизнь и творчество, например, Чехова, тот не может не обнаружить в нем «еретика», быть может, еще более решительного, чем сам Толстой. Неоторые его произведения буквально пропитаны атеизмом, а до чего может довести концепт бездействия («Бог управится»), Чехов также хорошо показал во многих своих сочинениях (я бы рекомендовал чисто «поповский» его шедевр «Кошмар»).
Поразительно, но за «зеркало революции» чуть позже вступились многие писатели-антисоветчики, в частности, А.И. Куприн, написавший резко антипоповскую «Анафему», где главный герой-священник развивает концепт бездействия до абсолюта и проектирует его на саму Церковь (! - находка так находка

). Отказ своими действиями служить интересам Церкви (не православию) – вот до какого понимания бездействия доходит купринский «еретик».

И кто бросит в него камень?
По сюжету: тем, кто выше писал, что Церковь «просто пожурила» Толстого, напоминаю, что священник из «Анафемы» отказывается выполнить вполне официальный (писаный на бумаге) и более чем публичный (церковь - битком) обряд придания Толстого анафеме. Он, напротив, поет ему осанну, и хор мальчиков ему громогласно вторит. Написана «Анафема» была по горячим следам, то есть, рассказ этот (с конкретными именами и указаниями) является по сути своей документальным. Здесь, дорогие полемисты, есть над чем подумать, особенно если мысли свои разбавлять чтением «Севастопольских рассказов» и вспомнить судьбу "хозяина" из указанного выше рассказа.

ЗЫ. И уж если говорить о еретиках, то больших антихристов, чем современные попы, в истории России не было.
