Эдя, уважаемый, на Руси за колдовство, в отличие от стран Запада, никогда никого не жгли!
Первое упоминание о сожжении мы находим в летописной записи за 1227 год. В Новгороде связывают и бросают в огонь четырех волхвов. Были ли палачи – христианами? Летопись не оставляет сомнений в ответе на этот вопрос – арестовавшие волхвов новгородцы первым делом доставили их на двор архиепископа [3]. Очевидно, что перед нами преданные сторонники православия.
Около того же времени в Смоленске духовенство требовало казнить монаха Авраамия, обвиняя его в ереси и чтении запретных книг – предложенные виды казни – "пригвоздить к стене и поджечь" и утопить. Житие Авраамия недвусмысленно называет тех, кто требовал его казни: "попы, игумены, и священники, если бы могли, съели бы его живьем", "бесчинно попы, а также игумены ревели на него, как волы; князья и бояре не нашли за ним никакой вины, проверивши все и убедившись, что нет никакой неправды, но все лгут на него" [4]. Обращает внимание и соответствие христианским запретам пролития крови способов казни: сожжение и утопление.
Далее, в 1284 г. в русской "Кормчей книге" (сборнике церковных и светских законов) появляется мрачный закон: "Если кто будет еретическое писание у себя держать, и волхованию его веровать, со всеми еретиками да будет проклят, а книги те на голове его сжечь [5]. В XIV в. там же появляется апокрифическое "Правило 165 св. отец Пятого собора: на обидящих святые божие церкви", карающее сожжением на костре за разграбление церковного имущества [6]. В летописи за 1438 г. упоминаются "Святые правила святых апостолов", предписывающие "огнем зжещи или живого в землю засыпати" за ересь (другой вариант: "Святые правила божественного закона святых апостолов повелевают такового церкви развратника огнем сжечь или живого в землю загрести") [7]. Согласно Густынской летописи (XVII в.), в 1438 г. митрополит Исидор, принявший католическую унию, "от священного собору осужден был на сожжение, но бежал из темницы" [8]. Очевидно, что автор XVII в. не видел ничего необычного в таком приговоре Собора. Согласно Воскресенской и Второй Софийской летописям, князь не послал за беглецом погони, именно не желая его сжигать. Ясно также, что появление на Руси вышеперечисленных законов связано с христианской церковью. Способы опять-таки без пролития крови: сожжение и закапывание в землю.
Сомнительно, чтобы Исидор был единственным, к кому решились применить перечисленные законы. Возможно, именно с ними связаны следующие казни ведьм: в 1411 г. двенадцать колдуний были сожжены жителями Пскова по подозрению в том, что наслали на город мор, а в 1444 г. можайский князь велел сжечь боярыню Марью Мамонову "за волшебство" [9]. И. Бердников упоминает о можайском княжестве, как примере влияния церкви на светскую юстицию – князь Андрей Дмитриевич Можайский вёл переписку с игуменом Кириллом Белоозёрским, написавшим ему послание с советами по наказанию преступников [1]. Сын этого князя – Иван Андреевич – и сжёг ведьму. Резонно считать, что Иван Андреевич получил самое православное воспитание, в т. ч. в области права. Безусловно, что по законам того времени "ведовство" считалось преступлением, подлежащим церковному суду [10]. Это также подтверждает то, что можайский князь действовал в союзе с церковными властями.
http://portal-credo.ru/site/?act=news&id=30553&type=view
