Возможность вырождения пролетарского государства в государство буржуазное [возможность скатывания Советской власти «в обычное буржуазное болото», в котором, по предсказанию газеты «Смена Вех» (сбывшемся после смерти Ленина), «будут коммунистические флажки болтаться с всякими словечками»] была официально признана Лениным на XI съезде РКП(б) (см. В.И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, 1950 г., стр. 256 – 259). На этом же съезде Ленин с горечью признал, что в пролетарском государстве не всё ладно складывается с управлением. Он довёл до сведения партийных товарищей, что государственная машина, которой управляют коммунисты, «едет» не туда, куда её направляют коммунисты, «а туда, куда её направляет кто-то, не то нелегальное, не то беззаконное, не то бог знает откуда взятое, не то спекулянты, не то частнохозяйственные капиталисты, или те и другие»; он дал ясно понять съезду, что «машина едет совсем не так, как воображает тот, кто сидит у руля этой машины» и что для того, чтобы машина слушалась руля, коммунистам нужно учиться управлять ею (см. В.И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, 1950 г., стр. 250). Тогда Ленин ясно высказал сомнение насчёт того, что коммунисты ведут советскую государственную машину, и даже более того: он открыто признал, что «не коммунисты ведут, а их ведут», что «коммунисты, становясь во главе учреждений, – а их, по его мнению, иногда нарочно так подставляли искусно саботажники, чтобы получить вывеску-фирму, – зачастую оказывались одураченными». «Это признание очень неприятное» – говорил Ленин, но он его сделал, ибо в этом, по его же мнению, тогда был гвоздь вопроса, к этому сводился политический урок за год, и под этим знаком должна была пройти борьба 1922 года (см. В.И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, 1950 г., стр. 258-259).
В конце 1922 года, выступая на IV конгрессе Коммунистического Интернационала, Ленин сделал ещё одно очень важное признание насчёт неудовлетворительной работы государственного аппарата:
«Почему же мы делаем глупости?» – Задаёт вопрос Ленин во время выступления на IV конгрессе Коммунистического Интернационала и тут же отвечает на него: «Это понятно: во-первых, мы – отсталая страна, во-вторых, образование в нашей стране минимальное, в-третьих, мы не получаем помощи. Ни одно цивилизованное государство нам не помогает. Напротив, они все работают против нас. В-четвёртых, по вине нашего государственного аппарата. Мы переняли старый государственный аппарат, и это было нашим несчастьем. Государственный аппарат очень часто работает против нас. Дело было так: в 1917 году, после того, как мы захватили власть, государственный аппарат нас саботировал. Мы тогда очень испугались и попросили: «Пожалуйста, вернитесь к нам назад». И вот они все вернулись, и это было нашим несчастьем. У нас имеются теперь огромные массы служащих, но у нас нет достаточно образованных сил, чтобы действительно распоряжаться ими. На деле очень часто случается, что здесь наверху, где мы имеем государственную власть, аппарат кое-как функционирует, в то время как внизу они самовольно распоряжаются и так распоряжаются, что очень часто работают против наших мероприятий. Наверху мы имеем, я не знаю сколько, но я думаю, во всяком случае, только несколько тысяч, максимум несколько десятков тысяч своих. Но внизу – сотни тысяч старых чиновников, полученных от царя и от буржуазного общества, работающих отчасти сознательно, отчасти бессознательно против нас. Здесь в короткий срок ничего не поделаешь, это – несомненно. Здесь мы должны работать в течение многих лет, чтобы усовершенствовать аппарат, изменить его и привлечь новые силы» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, 1950 г., стр. 390-391).
