Здравствуйте, уважаемый Андрей Николаевич.
Позвольте задать Вам несколько вопросов.
Андрей Николаевич, не слишком ли, извините, примитивно Вы представляете себе восстановление монархии? По сути, речь ведь идет о чисто политическом (sic!) акте, тогда как монархия, на мой взгляд, – понятие духовно-мистическое (и здесь много уместнее говорить о духовно-мистическом феномене Сталина, чем Николая Второго). Монархия немыслима без понимания Царя как Помазанника Божия – но готова ли Россия - нет, даже не к Царю! – хотя бы к этому пониманию? Уж не говоря о ещё более утопической идее восстановления сословного общества. Не кажется ли Вам, что, доведи Вы и Ваши сторонники ваши идеи до конца или хотя бы до ближайшего следствия, идеи эти либо рассыпятся, как карточный домик, либо породят новый Термидор?
Не опасаетесь ли Вы, что призывы вернуть “Россию, которую мы потеряли” – вперемешку с густым колокольным звоном и «свечой покаяния» (как знаками «истинно православного чувства») – что эти призывы вот уже 20 лет ассоциируются в народе с ростом преступности и безработицы, с асоциальными практиками (наркомания и проституция, например), с обнищанием и вымиранием населения, с разгромом науки, армии, русской культуры, исторической памяти..?
Не кажется ли Вам, что сторонники “русского национального капитализма” в таких условиях являются ни кем иным, как утопистами-благомыслами? Идея ампутировать семь десятилетий и попытаться косметически сшить полотно истории, уповая при этом сызнова катиться вперёд из той точки «А» (1916 год), что давно уже скрылась за историческим горизонтом – разве это не утопия?
Андрей Николаевич, Вы журите “совков”, пытающихся-де “наивно вернуть прошлое”, но не более ли наивны Вы и Ваши сторонники, которые пытаются вернуть позапрошлое и даже поза-позапрошлое?
Вы хорошо пишете о религии, но как раз в отрицании советского периода нашей истории лично я вижу проявление глубокой безрелигиозности. Ведь те, кто допускают бессмысленность хоть одного исторического дня, прожитого Россией, бессмысленность или один лишь «чёрный смысл» в нём, – они-то, на мой взгляд, и есть люди безрелигиозные. Ведь это ни что иное, как допущение того, что Бог не участвует в жизни мира, что «Бог умер» (Ницще). Что Он уступил – пусть даже на время – Своё место Своему антиподу. Скажите, допускает ли таковое “заместительство” Ваше сознание?
Как Вы считаете, чем измеряется религиозность народа? Неужели только лишь закрытыми либо открытыми церквами и количеством священнослужителей? Не является ли свидетельством безотчётной религиозности советского народа его совестливость и высокий нравственный уровень, о которых нынче, на пике “религиозности”, Россия может только мечтать?
И последнее. Не кажется ли Вам, что И.В. Сталин и был тем самым Русским Царем – последним настоящим Монархом, – которого Россия потеряла в далеком 1953 году? Разве за одного из секретарей ЦК, а не за Русского Царя больше всего было отдано голосов в проекте “Имя России”? Неужели только количество челяди, внешний лоск, ритуал и банковский счет способны определить, кто в Русской истории есть истинный Монарх, а кто его суррогат?
С уважением.