За основу взяты изменения в возрастной структуре населения в 1926 и 1939 гг. Суть проблемы заключается в том, чтобы проследить, какое число людей из каждой возрастной группы доживает с 1926 по 1939 гг. (между переписями 1926 и 1939 гг. прошло 12 лет и 1 месяц). Были составлены две таблицы возрастной структуры населения — на 1926 г. по общепринятой схеме (0–4, 5–9, 10–14 лет и т.д.). На 1939 г. — с учетом 12-летнего перерыва (то есть, если в 1926 г. это была возрастная группа 0–4 года, то в 1939 г. — 12–16 лет или 5–9 лет в 1926 г. и 17–21 в 1939 г. и т.д.). Проводится сверка по возрастным группам, выясняется, на сколько человек стало меньше в определенных возрастах за межпереписной период. Естественная смертность в 20-е годы составляла 25%8. Подобный уровень смертности возможен только для одного года, затем он становится ниже. Происходит это потому, что рассматриваются возрастные группы, в которых отсутствуют младенческие возраста, на которые приходилось до 40% (а иногда и более) смертности всего населения9. С другой стороны, старших возрастов, дающих повышенный коэффициент естественной смертности, в составе казахского населения было немного. Исходя из вышесказанного, определены следующие общие коэффициенты смертности — на первый год 25%, на последующие — 15%. Получив данные об умерших естественной смертью за межпереписной период, вычитаем эту цифру из числа потерь, обнаруженных сверкой возрастных групп. Полученные сведения и будут числом жертв (погибшие, безвозвратно от-кочевавшие, высланные и т.д.) в 30-е годы. Но в 1939 г. появилось население, не учтенное переписью 1926 г., так как эти люди родились после нее. Нас интересуют те, кто появился на свет в 1927–1934 гг. (к началу 1939 г. им должно было быть 4–11 лет) и пострадал от катастрофы наиболее существенно (определяя возрастной состав данной группы, я учитываю мнение казахстанских исследователей о том, что последним годом голода считается 1934)10. Выясняется, какой должна была быть численность данной возрастной группы в 1939 г. (с учетом той же доли в составе населения, что и в 1926 г.). Коэффициент естественного прироста, в случае бескризисного развития, определен в 1,5% в год (как это сделала специальная комиссия Госплана Республики)11. Разница между прогнозной и реальной цифрой и составляет число пострадавших от голода детей. Сумма данных во всех возрастных группах является числом погибших и безвозвратно мигрировавших казахов в 30-е годы.
Необходимо учесть еще один момент — в предкризисном 1930 г. численность казахского этноса, по моим расчетам, должна составлять 3886 тыс. (на начало года). Расчеты основаны на следующем. Численность этноса по данным переписи 1926 г. (со всеми поправками) определена в 3718 тыс. человек. С учетом естественного прироста за три года (4,5% за 1927–1929) мы получаем цифру 3886 тысяч.
Таким образом, с учетом всех возможных поправок потери казахского населения составили 1840 тыс. человек или 47,3% от численности этноса в 1930 г. Более всего пострадали казахи востока республики. Потери составили здесь 379,4 тыс. человек или 64,5% от численности этноса в 1930 г. В данном регионе наблюдалась наиболее значительная миграция, в первую очередь в пограничные районы Российской Федерации и Китая. Более половины представителей этноса было потеряно в Северном Казахстане — 410,1 тыс. человек или 52,3%. Западный Казахстан потерял 394,7 тыс. казахов или 45,0% этноса, Южный — 632,7 тыс. или 42,9%. Наименьшие потери были в Центральном Казахстане — 22,5 тыс. человек или 15,6% этноса данного региона.
Вновь отмечу, что значительную часть этноса, пострадавшего от голода, составляли откочевники. В казахстанской историографии утвердилась цифра — 616 тыс. безвозвратно откочевавших казахов, предложенная М.Б. Татимовым12, то есть более трети потерь приходится на откочевки. Об откочевках казахов за пределы республики говорят такие факты: численность казахского населения, проживавшего в соседних с Казахстаном республиках, увеличилась за межпереписной период 1926–1939 гг. в 2,5 раза и составила 794 тыс. человек. Около 200 тыс. ушло за рубеж — в Китай, Монголию, Афганистан, Иран, Турцию13.
В целом же динамика численности населения Казахстана за период 1930-1936 гг. (на 1 июня каждого года) по данным Управления народнохозяйственного учета (УНХУ) была такова (в тыс. человек): 1930 — 5873,0; 1931 — 5114,0; 1932 — 3227,0; 1933 — 2493,5; 1934 — 2681,9; 1935 — 2926,0; 1936 — 3287,914.
Выявить число пострадавших от голода представителей нетитульных этносов очень сложно из-за большой миграционной активности данной части населения в межпереписной период 1926–1939 гг. Казахстан покинуло более 200 тыс. семей переселенцев или около 1 млн человек (Казахстанская правда, 16 сентября 1989 г.), многие погибли. Тем не менее, в 1939 г. в сравнении с 1926 г. удельный вес и абсолютная численность нетитульного населения Казахстана (особенно русского) значительно увеличились благодаря еще более активному миграционному притоку в 30-е годы.