Америка готовится к долгой войне. Названа она «войной с терроризмом», но эти слова значат не больше, чем «война с нашим врагом». Как остроумно заметил Ноам Хомски, «терроризм – это их действия по отношению к нам». Как бы то ни было, в ходе предстоящей войны тысячи наших братьев по Адаму и Еве пострадают от напалма и бомбежек. Юноши и девушки, не рожденные еще младенцы и старики будут принесены на алтарь Возмездия и закланы.
– Давайте уточним: кто здесь «мы», кто здесь «они»? Вопрос этот вовсе не праздный, ведь речь идет не больше не меньше как о глобальной мировой войне, а кто с кем в ней воюет (субъекты конфликта) остается неизвестным, так же как неясно из-за чего воюют (объекты конфликта). Демагогическая пропаганда пытается навязать нам такую картину: «Есть некие "плохие ребята", разумеется, никого конкретно, кроме некоего "террора", не представляющие и имена которых называть нет никакого смысла, просто из-за своей моральной испорченности и природной ущербности решили стать на путь Зла: они ненавидят весь "цивилизованный законопослушный мир", ненавидят "свободу", "демократию", "культуру", "счастливое заслуженное материальное благополучие людей западной национальности". Они не хотят принимать "западные ценности" и не хотят жить, как все, потому решили уничтожить нас и наш мир, они убивают "западных людей" без всякого смысла». Особо не рассуждая, западный обыватель проглатывает это туманное «объяснение» и охотно дает властям свое одобрение на вполне конкретные военные действия против конкретных народов и государств, дабы путем войны защитили его благополучную жизнь от этих «варваров». Но каким образом социалистическая Куба угрожала США, тем, что не захотела быть в рабстве у американского капитала? Какому обывателю угрожала Сербия, тем, что только защищала свой государственный суверенитет? Каким образом пострадает рядовой американец от того, что палестинский беженец вернется на свою землю и начнет трудиться в своем оливковом саду? У народов отбирают земли, ресурсы, права, превращают в беженцев и рабов, силы не равны: беженцы не могут воевать танками и ракетами, но они борются за свою жизнь, как могут, в том числе и методами партизанской войны, которые называют теперь «террором». В отличие от западных демагогов, акаратический дискурс сил сопротивления более конкретен, они не говорят, что борются с «силами Добра» или с «мировой демократией», они прямо называют своего врага: мировой сионизм и американский империализм. Это не значит, что они борются со всеми евреями только за, что те родились «евреями», и всеми американцами только за, что те родились в Америке, они борются с американо-еврейской империей, как организацией, за то, что та объявила народам войну на уничтожение, и не просто в теории, а давно уже на практике. – Вот такова в общих чертах проблема «Идише медина». Перефразируя Хомского, можно сказать, что это «их война» – т.е. война евреев и проеврейских сил против всего нееврейского мира – эту войну следует остановить, но для этого нужно понять ее причины, понять qui prodest (кому это выгодно), найти конкретных зачинщиков.