Глава 7
ИСЧЕЗНУВШИЙ ИЗ ПАМЯТИ РОССИИ ВЕЛИКИЙ РАСКОЛ РПЦ Обновленческое движение церкви
Ещё в ходе Поместного собора образовались своего рода фракции, которые отличались по степени отрицания или одобрения ряда положений, декретов новой власти. Хотя, на мой взгляд, те попы, которые поняли общенародное настроение, хорошо осознавали невозможность реставрации в этот момент. Монархия воспринималась как вековечное проклятие, и годилась только долговременная программа. Эта программа продолжительной борьбы (и победы в 1953-1956 годах) должна была включать методы органичного врастания в народную жизнь. Надо быть нужным пиплу, и желательно даже быть чуть впереди. Поэтому, когда радикально-белогвардейская прослойка попов изрыгала проклятия и анафемы в адрес РСФСР, те, кто был поумней, уже начали искать компромисс. Член Поместного собора профессор богословия Б. Титлинов: «Декрет "Об отделении церкви от государства" освобождает церковь от государственного вмешательства в церковную жизнь, освобождает церковные силы для самостоятельного развития: это уже большое приобретение. Это то, чего недоставало до сих пор церкви». Это как бы радикально полярный тезис нового направления. Радикалы тут же окрысились.
19 апреля 1918 года Поместный собор принял постановление «О мероприятиях к прекращению нестроений в церковной жизни», где в числе прочего говорилось: «Содействущие проведению в жизнь враждебных церкви положений декрета о свободе совести и подобных ему актов подлежат запрещению в священнослужении и в случае нераскаянья извергаются из сана».
Начался раскол. Оппозиционеры, назвавшиеся «Группой прогрессивного духовенства и мирян», подготавливали путч. Цель - сместить Тихона, чтобы этот идиот не пробудил против церкви советскую власть. Хотя тот уже, в общем-то, всё успел сделать. И как только Тихон окончательно подставился как враг народа и оказался под следствием, это дало повод начать атаку. 12 мая 1922 года лидеры группы - (известнейшие фигуры) священники Введенский, Красницкий, Белков и псаломщик Стадник - посетили Тихона, тогда находившегося под домашним арестом, и начали переговоры по поводу дальнейшего ведения церковных дел. 14 мая в «Известиях ВЦИК» было опубликовано обращение к верующим. Авторы обращения осуждали социальную оппозиционность руководства церкви и ставили вопрос о созыве нового Собора в целях «умиротворения церкви»: «Мы считаем необходимым немедленный созыв Поместного Собора для суда над виновниками церковной разрухи, для решения вопроса об управлении церковью и об установлении нормальных отношений между ней и Советской Властью. Руководимая высшими иерархами гражданская война церкви против государства должна быть прекращена».
В середине мая Тихона посетили Введенский, Калиновский и Белков, которые приняли у него церковные дела для передачи их митрополиту Ярославскому Агафангелу как патриаршему местоблюстителю. Но Агафангел на всякий случай в Москву не поехал. И это всех устроило. Оппозиционеры организационно оформились, образовав общественно-религиозное объединение «Живая Церковь», куда вошли и миряне разных приходов.
16 мая 1922 года в стенах Троицкого подворья прошло учредительное собрание. В программе: а) пересмотр действующих законов о церковном управлении с целью выяснения, какие из них аннулируются самой жизнью и даже вредны для церкви; б) пересмотр церковной догматики с целью выяснения тех особенностей, которые были внесены в неё бывшим в России строем; в) пересмотр церковной литургии и обеспечение свободы пастырского творчества в области богослужения без нарушения совершительных обрядов таинств; г) пересмотр положения о приходе в связи с современными условиями церковной жизни; д) пересмотр церковной этики и разработка учения о христианской общественной жизни применительно к социальным задачам, выдвигаемым переживаемым временем; е) вообще пересмотр и изменение всех сторон жизни церковной, какие позволительно требуются современной жизнью.
Сторонники «Живой Церкви» образовали Высшее Церковное Управление (ВЦУ), во главе которого поставили архиепископа Антонина (Грановского), хотя тот и не был членом их группы, и вскоре добились одобрения своей деятельности со стороны духовенства центральных епархий - сначала Московской, а затем и Петроградской. По примеру Москвы и Питера группы сторонников «Живой Церкви» стали создаваться и в других епархиях. Одним из первых признал новую церковную власть митрополит Владимирский Сергий (Страгородский), будущий советский патриарх, опубликовавший совместно с двумя архиепископами, Серафимом и Евдокимом, воззвание, в котором говорилось: «Рассмотрев платформу Временного Церковного Управления и каноническую законность управления, заявляем, что целиком разделяем мероприятия Временного Церковного Управления, считаем его единственной канонически законной верховной властью» («Живая Церковь», № 4-5). Митрополит Сергий вошёл в состав ВЦУ.
Организаторы «Живой Церкви» развернули бурную деятельность по вовлечению всех в своё движение, которое они обозначили как «церковно-революционное» и задачи которого видели в том, чтобы прежде всего отстранить от руководства церковью епископов-монахов, ликвидировать монастыри, ввести женатый епископат, открыть дорогу к власти белому духовенству, сосредоточив в его руках церковную кассу, и лишь после всего этого приступить к реализации своей программы радикальных церковных реформ.
Встал вопрос о созыве нового Поместного собора, который санкционировал бы перемены в церкви и определил бы её положение в новой социальной среде. Не дожидаясь этого созыва, «живоцерковники» провели в конце июля - начале августа 1922 года всероссийский съезд своего объединения, на котором подвергли критике институт монашества, а также приняли решение о введении брачного епископата и реорганизации церковного управления. Что же касается обновления церковной догматики, этики и богослужения, то решение этой проблемы было отложено до предстоящего Собора.
Но вся беда была в том, что, как всегда... «они были слишком далеки от народа». Учитывая тотальную безграмотность русского верующего пипла, а это была вся страна, паства РПЦ была зоологически консервативна. Поп был традиционным народным злом, он был надоедливо-обязателен, как летние поносы, но он был вписан в жизненную ритуальную традицию. И все обрядовые формы воспринимались уже на подсознательном уровне. И никто их не проверял, не осмысливал (как и сейчас).
Тут я бы привёл в пример мой опыт работы на московской стройке в конце XX века. На столичных стройках москвич (точнее «москвач ») - редчайшее явление. Работает в основном деревенская глубинка. Клинически дикий, злобный и самодостаточный в своей брутальности народ, типичные русские, чья основная цель, как всех русских, - опроститься, опуститься и одичать. На стройке лопата - ключевой инструмент, но почему-то в России рукоятки лопат - просто круглые орясины, а круглыми рукоятками хуже работать, так как надо ей постоянно управлять в пространстве. И управлять кистью руки, а это крайне утомляет. Ну и я, естественно, тут же привинтил к концу стандартный держатель для поперечной рукоятки. Типичный причиндал любой лопаты в Тимбукту, Баварии и Джорджии. Работал теперь играючи. Но это кощунственное «нововведение» произвело фурор. На меня сбегались смотреть все рабочие двух полов из двух управлений: «Андрюха лопату с мотором завёл!». Никто не сделал также, хотя это было явно удобней.
То же самое произошло и с несчастными обновленцами. Слишком радикальная программа, слишком заумная, интеллигентская фразеология. Всё это как-то пугало.
Раскол в «Живой Церкви». Церковь № 3. Радикализм лидеров расколол движение. Умеренные сторонники обновления решили, что надо бы считаться с пиплом и не забирать влево. Умеренных возглавил председатель ВЦУ архиепископ Антонин. Они провели что-то вроде учредительного хурала и позиционировали себя как «Союз церковного возрождения». Как ни странно, но из питерского комитета «Живой Церкви» вышли Введенский и Белков, и их, естественно, тут же приняли во ВЦУ «Союза церковного возрождения».
В программе СЦВ главное внимание уделялось только социальному аспекту православия, и фактически не рассматривались вопросы изменения вероучения и канонов. «Следуя основному демократическому уравнительному началу, Союз ставит своей целью осуществление интересов широких верующих низов и масс, их религиозное при помощи науки просвещение и нравственное оздоровление, одухотворение культа, упрощение и ослабление внеш- необрядовой церемониально-показушной стороны, предотвращение от сползания в уклон языческого магизма и механики культа. Кроме того, надо бы когда-то решать вопросы про устранение религиозной эксплуатации» (Жизнь и религия. Казань, 1923, № 7).
Церковь № 4. Введенский всегда был неординарной фигурой, и теперь уже этот приглаженный прогматизм его не устроил. «Ай кэн гет ноу сатисфэкшен». Введенский вышел от Антонина и создал самостоятельную общину-конфессию «Союз общин древлеа- постольской церкви», или СОДАЦ, который занял промежуточное положение между первыми двумя церквями. Из программы СОДАЦ: «Христианство есть религия роста. Поэтому оно не может быть задерживающим моментом в общекультурном развитии человечества. Необходима борьба с религиозным суеверием, поскольку оно препятствует общечеловеческому прогрессу. Всё современное т.н. православное богословие должно быть пересмотрено с высоты незыблемых норм великой евангельской истины. Поскольку в принципах Октябрьской революции нельзя не усмотреть принцип первохристианства, церковь религиозно принимает правду социального переворота и активно доступными ей церковными методами проводит эту правду в жизнь». Ну и как задача СОДАЦ: «Очищение христианства от всего языческого, наслоившегося в процессе почти двухтысячелетнего существования христианства, борьба с обрядоверием и предрассудками, борьба с темнотой и невежеством, разъяснение верующим причин тех явлений природы, которые породили многие суеверия и обряды... Пересмотр догматики, этики с целью выяснения подлинных евангельских и апостольских принципов веры, нравственности, затемнённых средневековой схоластикой и школьным богословием... Очищение и упрощение богослужения и приближение его к народному пониманию: пересмотр богослужебных книг и месяцесловов, введение древлеапостольской простоты в богослужение, в частности в обстановку храмов, в облачении священнослужителей, родной язык взамен обязательного славянского, институт диаконисс... выбор- ноть всех пастырей... отмена всех наград... устранение религиозного профессионализма... закрытие всех городских и сельских монастырей... белый епископат... пересмотр всех церковных канонов и отмена тех из них, котрые потеряли свою жизненность... Церковь должна быть аполитичной». Церковь № 4 - СОДАЦ - была принята как полноправный член во ВЦУ.
Глядя на это дело, образовались
церковь № 5 - «Пуританская партия революционного духовенства и мирян»,
церковь № 6 - «Свободная трудовая церковь » и ещё ряд церквей. Но ВЦУ делиться пирогом не желало, и все эти союзы за церкви не признало. ВЦУ издало «Положение об организации ревнителей церковного обновления», где заявлялось о лояльности к советской власти: «Объединение имеет своей целью действительное обновление церковной жизни верующих масс, проведение христианского оздоровления путём осуществления программ ставших во главе движения обновленческих организаций».
После издания этого положения члены всех этих групп стали повсеместно называться «обновленцами», а их церковная организация - обновленческой церковью.
На апрель 1923 года был назначен созыв Поместного собора, который должен был санкционировать реорганизацию церковной жизни, о которой говорили обновленческие группы. В «Положении о созыве Поместного Собора Православной российской церкви», утверждённом ВЦУ 1 февраля 1923 года, говорилось: «Поместный Собор имеет цель пересмотреть все стороны жизни церкви: веро- и нравоучение, богослужение, церковно-приходское управление с целью устранения тех наслоений, которые внесены в жизнь церковную периодом подчинения и союза церкви с капиталистическим государством, и выявления сохранённых ею сокровищ апостольского предания в жизни церковной».
Программы всех трёх обновленческих групп, и утверждённые ВЦУ «Тезисы предстоящих реформ православной церкви на поместном соборе», которые были составлены А. Введенским на основании программных установок СОДАЦ, и положение о самом Соборе - всё предсказывало вполне крутую модернизацию русского православия. Вообще-то по большому счёту, ещё до революции обновленцы если и не проявлялись де-юре, то были фактически большой полускрытой оппозиционной силой внутри церкви.
В такой огромной стране, как Россия, явно не хватало параллельной пирамиды конкурирующей церкви. РПЦ сейчас (2006), например, строит и строит церкви, а ей всё упорнее встают в оппозицию раскол и секты. Католиков или в харю-кришну уже, к сожалению, с помощью государственных штыков выгнать-то можно, а тех же так называемых православных, но другого толка, уже не удастся. Когда РПЦ всех окончательно достанет, формально никакого всплеска радикализма не произойдёт, так как сейчас за РПЦ охранка может и убить. Люди тихо проголосуют ногами. В этих храмах РПЦ, кроме маразматических бабулек и кучки официальных воцерковленных интеллигентов, вроде жидотатарина из «Русского взгляда», никого не будет. Разве что в церковь будут загонять силком...
Политическая платформа обновленцев прежде всего исходила из признания советской власти и одобрения социалистической революции, а потому обновленцы получили всенародную поддержку. Обновленцы, пользуясь случаем, крыли Тихона и тихонов- цев за антисоветчину и поддержку белогвардейцев. Попы, терявшие паству, стали в массе своей перебегать к обновленцам. Нет, конечно, не надо быть наивным и думать, что попы искренне перекрасились, но остаться за бортом и, сняв рясу, пойти на завод не хотелось.
Но вот если структурные прожекты обновленцев поддерживало много народа, даже введение белого епископата с жёнами, то реформы догматики, канонов и богослужебного уклада не прошли. Тут плотной стеной стали упёртые, а это в России, в общем-то, все население, и началось голосование ногами уже в другую сторону.
Ну и епископат в традиционом брэнде не обрадовался возможной конкурентной пирамиде из женатых попов и начал агитацию с целью спустить это начинание на тормоза. Короче, проходивший в Москве с 29 апреля по 9 мая 1923 года Поместный собор Российской Православной Церкви не был образцом братской любви и «консенсунса»...
В резолюции по первому вопросу «О Православной Церкви, социальной революции, Советской Власти и Патриархе Тихоне» была одобрена социалистическая революция, осуждён капитализм, аннулирована анафема в адрес советской власти, высказано одобрение политики советского правительства, а также осуждена контрреволюционная деятельность Тихона, а сам он лишён патриаршего сана и монашества. По второму вопросу «О брачном епископате» Собор «признал решительно необходимым ввести в жизнь белый брачный епископат наравне с лицами безбрачного состояния». Третий вопрос «О второбрачии священников» Собор решил положительно. По четвёртому вопросу - «О мощах» - Собор высказался против фальсификации мощей. Опосля Собор рассмотрел вопрос о монастырях и постановивил «закрыть монастыри с укладом быта жизнеосуждённого», то есть расположенные в городах, но «благословил» союзы и братства «христианско-трудовых общин», образованных на базе монастыстырей, находящихся вне городских пределов.
Шестой вопрос - это календарь, и Собор принял решение перейти на новый стиль с 12 июня 1923 года.
Вопрос о церковной эмиграции. Напомню, что эта публика во главе с одиозным Антошей Храповицким была по сути частью вооружённых врагов государства. Собор в это, естественно, въехал и отлучил от церкви её лидеров, в первую очередь тех, кто продолжал активную и открытую антисоветскую деятельность.
Затем началось обсуждение восьмого вопроса - «О реформах в Церкви». Вообще-то это и были программные тезисы всех обновленческих групп в отдельности, но вот тут-то, уже вместе, как «собор», ими же принимается решение, которым фактически перечёркиваются все радикальные начинания.
«Священный Собор Православной Русской Церкви, - говорилось в решении, - заслушав доклады церковно-обновленческих групп о церковных преобразованиях (с докладами выступили А. Введенский и В. Красницкий), считает необходимым, не вводя никаких догматических и богослужебных общеобязательных реформ, пригласить всех работников церковного обновления всемерно охранять единство Церкви, благословляет творческую инициативу и сделанный почин, направленный на пробуждение религиозного чувства, церковного сознания и общественной нравственности» (Бюллетени Поместного Собора Российской Правславной Церкви 1923 года).
По сути, это был приговор обновленчеству, так как Собор лишил благословения все основные начинания и инициативы обновленцев, а именно проекты реформы догматики, канонического строя, церковной жизни и богослужебного уклада. А без соборного благословения эти реформы превращались в обычные умозрительные прожекты церковной интеллигенции. Обновленцы, не создав параллельной независимой церковной структуры, включая епископат, и смягчив радикализм ряда программных положений, подставили себя под решение ничего не желающего менять, по сути старого, царского Собора, который, заявив о своей лояльности к государству, получил право оставаться на правах традиционного и уже узаконенного паразита у своей традиционной кормушки.
Стратегическая ошибка Собора - неизбрание батьки
Так как Собор осудил антисоветчину Тихона и не подписался на реформы, то народ повалил к обновленцам. Они объединили половину всех приходов. И в рядах их сторонников был уже и епископат. Не надо забывать, что в заседаниях Собора участвовали 73 архиерея. Собор низложил патриарха Тихона, но в силу ряда организационных ошибок не выбрал нового патриарха. На тот период это была возможность создать параллельную церковную структуру, вторую РПЦ.
И тут-то Тихон сделал хитрый ход: 16 июня 1923 года он обратился в Верховный Суд РСФСР с письмом, факсимиле которого было опубликовано в «Известиях ВЦИК». В письме, в частности, говорилось: «Будучи воспитан в монархическом обществе и находясь до самого ареста под влиянием антисоветских лиц, я действительно был настроен к советской власти враждебно, причём враждебность из пассивного состояния временами переходила к активным действиям, как-то: обращение по поводу Брестского мира в 1918 году, анафемствование в том же году власти и, наконец, воззвание против декрета об изъятии церковных ценностей в 1922 году... Признавая правильность решения суда о привлечении меня к ответственности по указанным в обвинительном заключении статьям уголовного кодекса за антисоветскую деятельность, я раскаиваюсь в этих проступках против государственного строя и прошу Верховный Суд изменить мне меру пресечения, т.е. освободить меня из-под стражи. При этом заявляю Верховному Суду, что я отныне Советской власти не враг. Я окончательно и решительно отмежёвываюсь как от зарубежной, так и внутренней монархическо-белогвардейской контрреволюции».
4 июля 1923 года было опубликовано обращение Тихона к епископату, духовенству и мирянам, в котором развивались мысли, содержавшиеся в его письме в Верховный Суд РСФСР. Призвав священнослужителей и паству «являть примеры повиновения существующей гражданской власти, в согласии с заповедями божи- ми», Тихон тем самым лишил обновленцев их главного козыря - монополии на политическую лояльность по отношению к советскому государству.
«Что касается моего отношения к советской власти, то я его уже определил в своём заявлении на имя Верховного Суда. В том преступлении, в котором я признаю себя виновным, по существу виновато то общество, которое меня как главу православной церкви постоянно подбивало на активные выступления тем или иным путём против Советской власти. Отныне я определённо заявляю всем тем, что их усердие будет совершенно напрасным и безплодным, ибо я решительно осуждаю всякое посягательство на Советскую власть, откуда бы оно ни исходило. Пусть все заграничные и внутренние монархисты и белогвардейцы поймут, что я Советской власти не враг. Я понял всю ту неправду и клевету, которой подвергается Советская власть со стороны её соотечественников и иностранных врагов и которую они устно и письменно распространяют по всему свету».
Обвинительное заключение по делам граждан Бе лавина Василия Ивановича (П. Тихон), Феноменова Никандра Григорьевича и др.по ст. 62 и 119 УК М., 1923.
Лобазов. И.К. Голод 1921 года и русская православная церковь. - Вопросы истории, философии, географии и экономики Дальнего Востока. Вл., 1968.
Обновленцы тут же сообразили что к чему и поняли, что пора заканчивать распри и начать объединяться пред лицом врага истинного - патриарха. Они декларативно и демонстративно не поверили в раскаяние Тихона, поелику раскаявшийся Тихон мог опять стать пахан-кастрюлей и подмять церковь под себя.
2 июля 1923 года на объединённом заседании центральных комитетов «Живой Церкви» и СОДАЦ было принято решение предложить всем обновленческим организациям групп «Живой Церкви» и СОДАЦ сосредоточить всё своё внимание на ликвидации «тихоновщины как организации политическо-церковно-контрреволюционной. Прекратить всякие внутренние и взаимные публичные споры и обязать всех к взаимной и всемерной поддержке».
Тихон избрал такую же тактику - полное игнорирование обновленчества. Посланием от 15 июля 1923 года патриарх Тихон объявил, что он снова берёт в свои руки церковную власть, переданную им год назад митрополиту Агафангелу. Собор 1923 года он объявил неправомочным, а его решения - не имеющими канонической силы. Он умело сыграл на дикой косности и природном тупом консерватизме рядового верующего пипла. Для него любое отклонение от традиционной формы религии било вообще не по тыкве. Что- то менять русскому влом, а уж тем более в церкви. Думаю, что в силу хорошо продуманной обрядовой сложности. Рус-Иван (сам был воцерковлен и знаю, о чём говорю) очень долго, и до смерти не до конца, пытается как-то увязать с реальностью всю церковно- литургическую обрядность и жаргонную сокращённую терминологию «знатоков» (вроде «Покрова», «ЯблочногоСпаса»,Морковной Богородицы), всю жизнь привыкает к службе, на которой надо правильно стоять, подпевать, правильно прикладываться и даже правильно передавать свечу «на канон», «к празднику». Короче, Рус-Ивана приводила в ужас абсолютно могильная « интеллектуальная» перспектива чего-то переучивать. И на этом сыграл Тихон.
Начались публичные осуждения реформаторских предложений обновленцев, которые публиковали тихоновцы. Попытки модернизации православия были охарактеризованы как «покушение на целостность и незыблемость православной веры», как попытки «исказить богооткровенную сущность христианского вероучения» и разрушить освящённый веками канонический строй церковной жизни. Короче, началась кампания супротив модернизма. А так как пипл от бабульки до епископа стали агитировать за то, чтобы ничего не менять, то есть ничего не делать, то эта агитация была обречена на успех повсеместно.
Обновленцы теряли приход за приходом, так как для пипла они стали превращаться чуть ли не в еретиков. В августе 1923 года состоялся пленум Высшего Церковного Совета (ВЦС), избранного Собором 1923 года взамен ВЦУ. На нём было решено распустить «Живую Церквь», «Союз Церковного Возрожденя» и «Союз общин древлеапостольской церкви» и создать (по сути ради названия) движение «В единую Святую Соборную Апостольскую Церковь» (если кто не забыл, это цитата из «символа веры», она же «Верую» - молитва, которую пропевает каждый Рус-Иван на службе), а церковь называть Российской Православной Церковью, убрав термин «обновленческая». Тихон стал играть на кандовости восприятия паствы, но обновленцы тоже были не лыком шиты.
Высший Церковный Совет был преобразован ни больше ни меньше как в Священный Синод, во главе которого был поставлен мит- роплит Евдоким (Мещерский). С февраля 1925 года пост председателя Священного Синода занимал митрополит Вениамин (Муратовский), а с мая 1930 года - митрополит Виталий (Введенский). При реорганизации руководящего органа обновленческой церкви была сделана оговорка принципиального характера: Священный Синод объявил, что он «не отвечает за действия ВЦУ и ВЦС и снимает с себя всякую ответственность за распоряжения их» (Вестник Священного Синода, 1923, № 1).
Такое решение позволило начать с нуля общение с паствой и не тащить за собой, как ядро на цепи, груз прежнего радикализма. Появилось поле для манёвра. Хотя пришлось всё же избавиться от радикалов, и из лидеров трёх обновленческих объединений только руководитель СОДАЦ А. Введенский, получивший на Соборе 1923 года сан архиепископа, подчинился решению Священного Синода и был оставлен в высшем церковном органе. Протопресвитер В. Красницкий и митрополит Антонин сохранили свои группы и продолжали действовать самостоятельно, выступая как против тихоновской группировки, так и против обновленческого Священного Синода. Митрополит Антонин демонстративно отказался от данного ему обновленческой церковью титула митрополита
Московского и всея Россия и стал себя именовать епископом «Союза Церковного Возрождения», но его союз насчитывал только 40 рыл и сейчас же распался после смерти своего основателя в 1927 году.
«Живая Церковь» была многочисленнее и влиятельнее. После выхода из обновленческой церкви она продолжала оставаться сословной группировкой белого духовенства, а её члены по-прежнему претенциозно именовали себя «церковными революционерами».
Созданный на августовском пленуме Священный Синод прекратил всякие разговоры про «обновление церкви», как и вообще о новой церкви. Синод дал указание подведомственному епископату и духовенству внушать всем в соответствующем ситуации духе, что нововведения и обновленческие идеи, как и сами «обновленческие» группы, - уже пройденный этап и что надысь всё обновленчество разобралось что к чему, покаялось и таперича прочно стоит на платформе кандового православия в его заскорузло-ортодоксальной форме.
В циркуляре Священного Синода, разосланном в феврале 1925 года во все епархиальные управления, указывалось: «Православие должно быть девизом и символом идейных работников Святой Церкви. Обновленчество не есть группа, не есть партия, не есть новая церковь. Обновленчество есть православие... Это простая, но безмерно глубокая истина должна быть основой нашей работы. Только на этом основании мы сможем повести церковное дело...»
Далее циркуляр рекомендовал приверженцам Св. Синода навсегда заменить термин «обновленчество» словом «православие».
Январь 1925-го. Введенский, уже митрополит, выступая на пленуме Св. Синода с докладом «Апологетическое обоснование обновленчества», обозначил позиции: «Обновленчество со всей решительностью принимает догматику церкви, не дерзая поправить то, что находится в свете абсолютной достоверности».
Начались поползновения к тому, чтобы объединиться с Тихоном и его сторонниками. «Мы, - сообщал впоследствии А. Веденский, - пробовали предлагать тихоновской иерархии всякие уступки и соглашались пересмотреть все наши якобы "новшества" » (Вестник Св. Синода, 1926, № 6).
Дело-то в том, что ещё в 1923 году после демонстративного «покаяния » Тихон созвал совещание епископов, на котором обновленцев объявили «раскольниками». Тихоновцы слишком рьяно боролись с обновленцами, а с боевой позиции идти на компромисс было почти невозможно.
Раскол в церкви отрицает гонения
Я вам всё это напомнил для того, чтобы вы представили себе хотя бы в общем ту обстановку в стране, о которой нам рассказывают кучу ужасов. А в реальности в церкви шли интересные процессы: все обсуждали эту запоздалую на 300 лет реформацию и с юмором взирали на то, как обновленцы тихо проиграли ортодоксам. Церковная полемика открыто шла в печати, и не только в узкоцерковных изданиях, но и в гражданских. Было много карикатур, фельетонов, стебалова, и в тот период было невозможно сказать о каких-то гонениях. Не поняли бы. Я бы всем советовал почитать периодику тех лет, ведь начать преобразования в церкви можно было в очень спокойной и нейтральной общественной атмосфере.
Для справки: в 1924 году на стороне обновленцев было 15 ООО приходов, в 1925 - 9039, а в 1926 - только 6245 из 28 743 (Вестник Св. Синода, 1926, № 6). Отложите где-нибудь в памяти эти цифры, чтобы было после на что ссылаться.
Из верноподданнейшего отчёта обер-прокурора Св. Синода Победоносцева. Ведомость о церквях, причты коих получают содержание из сумм государственного казначейства за 1901 год
Наименование мест
|
Кол-во
|
Сумма
|
Наименование
|
Кол-во
|
Сумма
|
(губ-)
|
церквей
|
в рублях
|
мест ty6.)
|
церквей
|
в рублях
|
Архангельская
|
290
|
141 373
|
Подольская
|
1542
|
537 998
|
Астраханская
|
116
|
51 868
|
Полоцкая
|
279
|
199 681
|
Благовещенская
|
74
|
77 580
|
Полтавская
|
987
|
269 786
|
Владимирская
|
62
|
59 782
|
Псковская
|
402
|
147 575
|
Владикавказская
|
87
|
41351
|
Рижская
|
202
|
431721
|
Владимирская
|
307
|
132 330
|
Рязанская
|
312
|
138 441
|
Вологодская
|
661
|
179 328
|
Самарская
|
591
|
201 373
|
Волынская
|
1261
|
489 037
|
С Петербург-я
|
248
|
130 411
|
Воронежская
|
203
|
93 588
|
Саратовская
|
563
|
147 009
|
Вятская
|
132
|
77 672
|
Симбирская
|
369
|
169 186
|
Гродненская
|
326
|
198 604
|
Смоленская
|
567
|
145 636
|
Донская
|
1
|
400
|
Ставропольская
|
122
|
35 680
|
Екатеринбургская
|
254
|
112 719
|
Таврическая
|
158
|
47 502
|
Екатеринославская
|
388
|
109 660
|
Тамбовская
|
306
|
140 288
|
Енисейская
|
170
|
76 501
|
Тверская
|
700
|
165 126
|
Забайкальская
|
145
|
75143
|
Тобольская
|
268
|
104 057
|
Иркутская
|
126
|
69 115
|
Томская
|
190
|
71635
|
Казанская
|
514
|
206 796
|
Тульская
|
196
|
78 297
|
Калужская
|
606
|
167 626
|
Туркестанская
|
17
|
10 150
|
Кишинёвская
|
188
|
79 867
|
Уфимская
|
274
|
98 028
|
Киевская
|
1389
|
549 933
|
Финляндская
|
8
|
6098
|
Костромская
|
726
|
166 032
|
Харьковская
|
695
|
182 593
|
Курская
|
223
|
104 800
|
Херсонская
|
504
|
132 129
|
Литовская
|
189
|
121 601
|
Холм Варшавская
|
327
|
559 845
|
Минская
|
519
|
318 707
|
Черниговская
|
983
|
256 417
|
Мопшёвская
|
574
|
358 169
|
Якутская
|
97
|
60 261
|
Московская
|
226
|
91 401
|
Ярославская
|
227
|
86 787
|
Нижегородская
|
288
|
114 804
|
Грузинский
|
|
|
Новгородская
|
666
|
223 948
|
Экзархат
|
1570
|
510 540
|
Олонецкая
|
326
|
165 870
|
|
|
|
Наименование мест
|
Кол-во
|
Сумма
|
Наименование
|
Кол-во
|
Сумма
|
frуб.)
|
церквей
|
в рублях
|
мест tyб.)
|
церквей
|
в рублях
|
Омская
|
202
|
78 983
|
Конторы
|
1
|
30 820
|
Оренбургская
|
225
|
66 700
|
Хозяйств. управл.
|
|
|
Орловская
|
200
|
87 575
|
при Св .Синоде
|
28
|
14 534
|
Пензенская
|
659
|
180 010
|
Итого
|
25 282
|
10 285 242
|
Пермская
|
225
|
101136
|
|
|
|
Как видите, казённых церквей, то есть приходов, в начале века было 25 282.
А в 1926-м после всех гонений и разрушений - 28 743!!!
Примечание. В таблицу не включены церкви, которые находились на содержании частных лиц, сельских обществ, станичных управ и т.п., а также 25 церквей Алеутской епархии и Северной Америки, одна церковь в Южной Франции, по одной в Каннах, Ницце, Праге, Сеуле (Корея), Урге (Китай), церкви духовных миссий в Иерусалиме, Пекине, Японии, Урмии (Персия).
И церкви в России были достаточно разнообразны по служеб- но-типовой принадлежности. Так, например, в том же отчёте приводятся данные по церквям, вступившим в эксплуатацию в том же 1901 году. Всего: соборов ни одного; 22 каменные монастырские церкви и 8 деревянных; приходские и придельные церкви - 170 каменных, 304 деревянных; ружные церкви - 2 каменные; при казённых заведениях - 13 каменных и 6 деревянных; домовые - 17 каменных и 15 деревянных; приписные церкви - 2 каменные и 43 деревянные; кладбищенские - 6 каменных и 22 деревянные; единоверческие - 4 деревянные; часовни и молитвенные дома - 50 каменных и 194 деревянных.
И еще раз о разрушении церквей
Я специально не пояснял, что означают эти типы церквей, так как с ликвидацией частной собственности на недвижимость исчезли домовые церкви, а с началом индустриализации и периода застройки, реконструкции и перепланировки самих городов во всей России исчезли и все остальные виды. Остались, и до сего дня кстати, только «казённые церкви», то есть те, что были по плану вписаны в те самые «сороки» - административно-церковные единицы, объединяющие в себя определённое количество городских церквей одного района. Хотя часть из них была, естественно, разрушена при расширениях и выпрямлении городских магистралей. Я надеюсь, что читатель хоть чуть-чуть представляет себе тот кошмар, какой представлял собой среднерусский город даже в 1960-е годы! А я-то помню, как, например, величественный театр Советской Армии был окружён двухэтажными бревенчатыми полудомами-полубараками. И я помню маленькие пустые церквушки Москвы, Егорьвска, Владимира, Тулы, Саратова... которые, как правило, стояли вровень с фасадами домов на узких улицах и были обречены на снос, так как было необходимо расширять городские улицы.
И ни одна сволочь никогда вам не приведёт полную статистику с разбивкой по группам тех церквей, которые были разрушены именно в связи с реконструкцией городов...
* * *
Победоносцев. Верноподданнейший ежегодный отчёт. Раздел «Духовенство»:
«В 1901 году епархиального духовенства, включая ведомства Придворное, Протопресвитера военного и морского духовенства и Московской Святейшего Синода Конторы, всего состояло на действительной службе 2331 протоиерей, 44 081 священник, 14 943 диакона и 43 616 псаломщиков. Кроме того, состояло за штатом: 216 протоиереев, 1697 священников, 654 диакона и 2583 псаломщика. Наибольшее число священнослужителей было в епархиях: Московской (2210), Тамбовской (2083), Подольской (1648), Киевской (1619), Полтавской (1575) и Волынской (1377); наименьшее число священнослужителей в епархиях: Благовещенкой(107), Туркестанской (98), Владивостокской (94) и Финляндской (56). Средним числом один пастырь приходился в 1901 году на 1752 пасомых ».
Для памяти: в 1906 году РПЦ имела 2 611 000 десятин (1 дес. = 1,09 га) земли, церквям принадлежало 1 871 858 дес., монастырям - 639 777 дес. В одной только Москве приходские церкви владели 908 домами, а монастыри - 146 домами. У монастырей имелось 32 подворья. Петербургский митрополит получал в год 259 000 руб., Московский - 81 000 руб., Киевский - 84 000 руб.
Красное завещание Тихона
В 1925 году помирает Тихон. Он оставил интересный документ - завещание, которое было опубликовано 5 апреля 1925 года в «Известиях ВЦИК». Там в числе прочего говорилось: «В годы гражданской разрухи, по воле божией, без которой в мире ничего не совершается, во главе русского государства стала Советская Власть, принявшая на себя тяжкую обязанность устранения жутких последствий войны и страшного голода... Не погрешая против нашей веры и церкви, не допуская никаких уступок и компромиссов в области веры, в гражданском отношении мы должны быть искренними по отношению к советской власти и работе СССР на общее благо, сообразуя распорядок внешней церковной жизни и деятельности с новым государственным строем, осуждая всякое сообщество с врагами советской власти и явную или тайную агитацию против неё».
Хотя мало кто верил в то, что Тихон «полевел», но он явно работал на систему, и это удалось. Главное было в том, что Тихон сохранил в неприкосновенности люто антисоветскую структуру. И борьба против обновленцев - это, по сути, борьба с теми, кто готов был полностью принять новую систему. Никто не обратил внимания на то, что, защищая кандовость русского православия, эти ребята защищали и утверждали как богоносную и праведную тысячелетнюю историю монархии. Лозунги тихоновцев: «Незыблемость веры - свидетельство её божественности», «Верность церковной традиции - признак православности», «Всё старое в церкви освящено веками и потому имеет характер вечной истины» и т.п.
И об этом достаточно хорошо, с полным пониманием писал архиепископ Сергий (Дмитриевский) в работе «Сущность староцерковничества» (Самара, 1927): «Убеждение, что принадлежность к старой церкви является гарантией от всяких заблуждений, это, кажется, главный стимул в распространении тихоновщины».
Преемник патриарха Тихона митрополит Пётр (Полянский) категорически отказался от переговоров с обновленческим руководством относительно совместной подготовки к новому объединённому Поместному собору. Он ещё раньше, 28 апреля 1925 года, обратился к духовенству и верующим с посланием, в котором говорилось в числе прочего о необходимости «повиновения существующей гражданской власти в согласии с заповедями божиими», и резко отрицательно высказался по поводу Собора 1923 года и предстоящего Собора признавших его епархий. Оба этих Собора принято считать «самочинными» и приказано игнорировать их.
Собор проходил с 1 по 10 октября 1925 года, и для нас интересно то, что на нём сказал митрополит А. Введенский, так как то, что считали тогда трудностями церковные руководители, хорошо может охарактеризовать обстановку в стране в целом и то, какое отношение общества и власти к церкви доминировало в тот период.
Доклад назывался «О современном положении православия», и Введенский его начал с прискорбной констатации того факта, что в последнее время активизировался и без того постоянный с 1917 года отход масс от религии, усилился рост неверия, особенно среди молодёжи. «В ограде христианских церквей, - заявил лидер обновленцев всея РСФСР, - ещё кое-где держатся старые поколения, но молодёжь всюду сильно заражена атеистическим духом. Пред христианской церковью во всемирном масштабе как будто вырисовывается призрак вымирания. Колоссальный рост неверия угрожает обратить церковь в нечто подобное обществу археологов, хранящих ценности, никому уже не нужные и служащие предметом лишь исторического изучения...» (Ветник Священного Синода, 1925, № 6).
Этот Собор фактически похоронил обновленчество, не только отказавшись от модернизации церкви в доктринальном плане, но и прикрыл обрядово-бытовые новации, вроде женатых епископов и попов повторнобрачных. Вместо «революции в церкви» Собор 1925 года объявил, что «задача церковного обновления есть задача длительной органической работы».
Тупость и духовная заскорузлость русского религиозного пипла фактически похоронили российскую реформацию, хотя обновленцы ещё потрепыхались и даже из обороны иногда переходили в нападение. Так, в феврале 1927 года они издали брошюру «Новшества тихоновцев или так называемых староцерковников», так как новшества как таковые церковь вводила всегда, но не делала из этого шумихи. После 1925 года откат от реформ уже не устроил искренних сторонников обновления. (Типа: «За что, блин, боролись?!») Синод плюнул на тихоновцев и неудачную попытку консолидации, решив, что лучше меньше, но преданней.
1927 год. Пленум Священного Синода. Программный доклад Введенского: «...Надо смело и открыто поднимать флаг обновленчества, не сглаживая обновленческих лозунгов в угоду излишней осторожности. Половинчатое обновленчество, боязливо скрывающееся под покрывалом традиционности, как показал опыт, не имеет шансов на успех» (Вестник Священного Синода, № 2).
1934 год. Синод сформировал специальную комиссию под председательством самого Введенского по выработке программы борьбы со староцерковниками-тихоновцами. Комиссия выпускала специальные циркуляры и инструкции, но это уже был конец. И когда в 1946 году умер Введенский, угасло и обновленчество. Все приходы реформаторов плавно перешли в ведение банды тихоновцев, точнее, уже «сергианцев».
«...Мы предполагаем открыть действия особой при нас комиссии, возложив на неё обследование и если понадобится отстранение в каноническом порядке от управления тех архипастырей, кои упорствуют в своих заблуждениях и отказываются принести в них раскаяние перед Советской Властью, предавая таковых суду Православного Собора...
Особой комиссии мы поручаем обследовать деяния бежавших за границу архипастырей и пастырей и дать деятельности их немедленную оценку. Их отказ подчиниться нашему призыву вынудит нас судить их заочно» (Известия ВЦИК, 1925,15 апреля).
Читатель! Вы видели эти строки у тех, кто талдычит про гонения?
Религиозные гонения в начале 1930-х?! Да из чисто тактических соображений ни один дурак не будет из ещё дикого в деревне и полуграмотного в кишлаках типа Москвы народа создавать себе массового врага. А это непременно бы случилось, если бы это дебильное «разрушение церквей» пошло программным тезисом.
Memory return
Статья «Хулиганство» в газете «Безбожник»: «8 апреля, в ночь под Пасху, в церковь села Молвитина (Молвитинский район Ярославской губернии) на богослужение явились трое приятелей: П. Смирнов, А. Балакин и И. Трусов. Все трое были изрядно пьяны. Их сопровождали подростки, которые им подъелдыкивали и лузгали семечки.
В церкви они стали шуметь, браниться и хулиганить. Некоторые даже ругались похабным матом. На предложения верующих уйти из церкви они не обращали внимания. Глядя на них, хулиганили и подростки.
По распоряжению прокурора хулиганы были арестованы и затем предстали перед судом. Вызванные в суд пятнадцать свидетелей подтвердили все сведения о хулиганских выходках Смирнова и его компании. Организатор этого хулиганства Смирнов ранее уже был под судом за хищение. Он известен как отъявленный пьяница.
Народный суд приговорил Смирнова к полутора годам лишения свободы, Трусова - к году принудительных работ, а Балакина - к шести месяцам принудительных работ. Родственники хотели обжаловать приговор, но Областной суд приговор утвердил».
Обратите, кстати, внимание на отношение к взрослым и подросткам. По-нашему это такие же гопники, по которым сапог и нары тоскуют, а тогда было чёткое разграничение по степени осознанности злодеяния.
1924 год. Москва. Совещание секретарей деревенских ячеек.
Иосиф Сталин: «Для характеристики того, насколько нечутко подходят иногда к крестьянам, следует сказать несколько слов об антирелигиозной пропаганде. Иногда некоторые товарищи рассматривают крестьян как философов-материалистов, полагая, что стоит прочесть лекцию по естествознанию, чтобы убедить мужика в не существовании бога. Они не понимают часто, что мужик смотрит на бога по-хозяйски, т.е мужик иногда не прочь бы отвернуться от бога, но его часто раздирают сомнения: "А кто его знает, может, бог и в самом деле существует. Но не лучше ли будет ублаготворить и коммуниста, и бога, чтобы было надёжней для хозяйства". Кто не учитывает эту особенность психологии крестьянина, тот ничего не понял во взаимоотношениях между партийным и безпартийным, тот не понял того, что в вопросах антирелигиозной пропаганды требуется осторожное отношение даже не к религии, а и к предрассудкам крестьянина».
Обратите внимание на терминологию того же Сталина. У него (он теоретик партии и в недавнем прошлом редактор газеты «Правда»)нет слова «большевик», а есть термины «партийный», «коммунист».
Сталин на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) 6 апреля 1925 года: «Командования в деревне, безчинства во время выборов в советы, попытки подменить партийные, кооперативные и советские организации, хулиганские выходки при так называемой антирелигиозной пропаганде - всё это должно быть отброшено и ликвидировано немедленно как нечто, порочащее знамя комсомола и совершенно не достойное звания комсомольца».
Я привёл эти цитаты из выступлений Иоси, во-первых, для того, чтобы показать очень спокойное отношение «палача-убийцы-тирана-гонителя-жидомасона» и т.п. к церкви. Если у кого-то есть хоть какое-то чутьё на ложь, то, глядя на стиль изложения мысли великого государственного деятеля, главы руководящей и победившей политконкурентов партии, можно сделать безусловный вывод: церковь не входила вообще в какие-то приоритетные цели. Она даже, наоборот, была провоцирующим фактором из-за усердных идиотов-прогрессоров. Но главное заключается в том, что резкую неприязнь к церкви проявлял сам народ на местах. Молодой народ молодой республики, которому церковь была уже не нужна.
* * *
Я в Подмосковье видел кучу церквей, в которых, если не считать того, что отсутствовали двери и окна, всё остальное было на месте. Ну деревянную часовню, положим, ещё спалить можно. Хотя ни один рус-мужик это не сделает. Ну разве что ночью раскатать её на брёвна - это завсегда пожалуйста.
Ну не разрушить её, кирпичную паскуду, никак, если только с параноидным упорством не долбить скарпелью с утра до ночи, выковыривая по кирпичу. Клуб из неё али склад сделать - ну так то другое дело, а ломать?! Это ведь уродом надо быть конченным.
Ещё глупее версии о сбрасывании колоколов. Вначале представьте себе сложность подвески колоколов. Эта процедура на порядок сложнее (технически), чем постройка самой колокольни. Когда вы ещё не смонтировали луковицу, то можно присобачить палиспасы на съёмных балках и на них поднять колокола, пропихнуть в держала уже постоянные колокольные балки и замуровать их в стенах. А когда кругом перекрытия, всё закорело, то попробуй скинь. И как это сделать в уже построенной колокольне?! Ни перфораторов, ни электросварки с «отрезным» током, ни легко монтируемых лесов из труб. Ведь все привыкли именно к таким лесам. Но это недавние новации, а тогда леса были сложной и дорогостоящей системой, их монтировали из досок, и досчатые леса в тот период по цене в ту же церковь и выходили. Ну ладно, кое-как из чего попало сделали леса, залезли, а дальше-то что?
Отрезные абразивные круги, или «каттер» (русскими дебилами именуемый «болгаркой»), с резиновой основой появились недавно. Да и, вообще-то, это опасная работа: вы крутитесь на небольшой площадке, под колоколами и сдёргиваете-таки престольный басовик. Он же в усмерть грохнет, проломит пол и пойдёт до низу, и вы за ним. Короче - геморрой, к вечеру всем обрыднет. Но для параноиков, которым не в лом с упорством маньяка доводить до конца глупую идею, тот же Иося Сталин говорил: «Я уж не говорю о тех, с позволения сказать "революционерах", которые дело организации артели начинают со снятия с церкви колоколов. Снять колокола - подумаешь, какая ррреволюционность!» («Вопросы Ленинизма»).
И я никогда не видел, чтобы человек, попытавшись реально представить себе какое-то массовое «разрушение», вдруг не осознавал, что его долгие годы банальнейше обманывали...